Меч Королей

Я вглядывался вперёд, пытаясь выбирать курс по переплетению рукавов реки. Каждые несколько ударов наши вёсла касались дна, а один раз я ощутил дрожь трясины под килем и затаил дыхание, пока мы не выскользнули на глубину. Ветви тополей шаркали по скрученному парусу, осыпая гребцов листьями. Птицы разлетались в стороны, махали белыми крыльями, и я старался распознать знак, но одарив меня лодкой с сеном, боги ничего больше не предлагали. По воде проскользнула выдра, бросила на меня краткий взгляд, нырнула и скрылась из вида. Мы ещё гребли сквозь болота, но впереди, едва различимо, уже показалась земля. Я увидел небольшие поля пшеницы и ржи, вспомнил Йорунда, которого мы встретили в «Мёртвом датчанине», как стремился он вернуться домой к сбору урожая.

— Ублюдки двинулись, — сказал Финан, но им приходилось куда труднее, чем Бримвисе, вёсла чаще вязли в грязи, скорость на мелководье упала. На носу у них стоял человек, он высматривал мели и указывал направление. — Они нас скоро нагонят, — добавил Финан.

— Не нагонят, — уверил я, потому что впереди река извивалась как змей. Поворачивала на юг в сторону Темеза, потом резко меняла направление на северное, а затем ещё один крутой поворот снова уводил на юг, куда мы и гребли против течения. Возле первой излучины реки мы прилично опередим Вармунда, но мы будем грести на юг, а он еще на север, к повороту, и нас будут разделять всего сорок-пятьдесят шагов через сушу.

— Иренмунд! — позвал я.

— Да, господин?

— Ты мне нужен! Видарр! Забери у него весло! — Я подождал, когда Иренмунд подошёл ко мне. — Ты умеешь править? — спросил я.

— С восьми лет этим занимался.

Я отдал ему рулевое весло.

— Держись внешнего края той излучины, а потом выведи корабль на середину реки.

Он расплылся в улыбке от счастья, что ему оказали доверие, а я натянул старый потрёпанный шлем с кожаными нащёчниками. Финан, тоже надевший шлем, бросил на меня вопросительный взгляд.

— Почему этот парень? — тихо спросил он, кивая в сторону Иренмунда. — Почему не Гербрухт?

— Потому что скоро предстоит схватка, — пояснил я. Гербрухт — отличный моряк, но кроме того, он чрезвычайно силён, что необходимо гребцу, а сейчас нам нужны были все силы на веслах. — А вернее, нам придётся сражаться, — продолжил я, — если у Вармунда есть хоть немного мозгов.

— У него вместо мозгов потроха, — сказал Финан.

— Рано или поздно он всё равно распознает возможность.

Возможность появилась, потому что южная излучина находилась близко от северной. Разделяла их только узкая полоска болота, и Вармунд мог отправить своих людей, чтобы забросать нас копьями. Иренмунд уже вёл корабль по излучине, держась внешнего края, с наибольшей глубиной, но и течение там самое быстрое, что заметно нас замедляло. Большинство гребцов были на грани изнеможения, лица кривились, когда приходилось налегать на тяжёлые вёсла.

— Осталось уже немного! — крикнул я, — пробираясь туда, где на палубе под небольшой носовой площадкой, сбившись в кучу, сидели дети, женщины и отец Ода.

Бенедетта бросила на меня полный отчаяния взгляд, и я постарался успокоить её улыбкой.

— Пусть самые маленькие останутся под площадкой, — сказал я Бенедетте, указывая на тесное пространство на носу, — а остальные должны перейти на эту сторону палубы.

Я остался на внутренней стороне, потому что, как только корабль впишется в крутую излучину, этот борт предстанет прямо перед врагом, идущим на север.

— Иммар! — выкрикнул я. — Ко мне!

Он пробрался ко мне, и я протянул ему один из больших щитов, обнаруженных во дворе Гуннальда.

— Те ублюдки могут начать швырять копья, — пояснил я. — Твоё дело — им помешать. Принимай копья на щит.

Финан, Иммар, Осви и я держали щиты. Финан станет защищать рулевую площадку, Иммар попробует прикрыть женщин и детей, сгрудившихся у борта, а мы с Осви должны как-то уберечь от копий гребцов.

— Это должен быть длинный бросок, — с сомнением произнёс Осви.

Он смотрел, как корабль врага приближается к первому повороту, в то время как мы уже стараемся из него выйти.

— С корабля они не станут бросать, — сказал я. — Может быть, и вообще ниоткуда не станут.

Я коснулся молота, надеясь, что прав.

Кормчий вражеского корабля держался чересчур близко к внутренней стороне излучины, и большой корабль дёрнулся и опять сел на мель. На несколько мгновений он просто застыл, потом с десяток человек попрыгали за борт. Я думал, что они собираются вытолкнуть корабль из грязи, но вместо этого они подхватили копья и понеслись к нам.

— Навались! — крикнул я. — Иренмунд! Давай вправо! Вёсла правого борта снова шаркнули по речному дну, но оттолкнулись от него, и Бримвиса продолжила движение. Гребцы на задних скамьях в отчаянии смотрели, как враги пробираются по болотным кочкам через камыши.

— Продолжайте грести! — кричал я.

— А зачем? — с вызовом отозвался голый по пояс человек с окладистой бородой. Он бросил весло, поднялся и свирепо глядел на меня. — Это твои враги, а не наши!