Мечтатели

Никогда Крачинская не забудет этих слов, не забудет и искренности, с которой они были сказаны. В его голосе было слышна вся горечь оскорбленной души. И неудивительно, с детства Петру пришлось страдать: кто бы на него ни сердился, будь-то молодой или старый, каждый упрекал его за неизвестность происхождения. Так, к сожалению, часто случается: родители преступают закон Божий, а невинные дети должны всю жизнь потом носить на своем челе печать стыда. Эта печать с раннего детства легла на чело Петра, не знавшего родительской ласки.

Мать и сын проговорили до поздней ночи. В этот вечер Крачинская окончательно и навсегда примирилась с мыслью, что в их доме не будет открыт трактир. Она больше не жалела о том, что Петр сделался „мечтателем". Он стал сейчас совсем другим. До этого он никогда не оказывал ей ни признательности, ни любви.

И у Хратских в доме все еще горел свет. И здесь никто не торопился идти спать. У каждого была причина для радости. Степан не забыл ни одного поручения и продал все очень выгодно. Но это еще не все: матери он привез кофе и сахару от тетушки Прибовской, детям — картинки от Урсини, дедушке — лекарство от кашля, а бабушке — средство от ревматизма. Степан едва успевал отвечать на сыпавшиеся ему со всех сторон вопросы. Все радовались, что тетушка обещала посетить их, когда ее барин поедет на дачу. Но больше всех они радовались возвращению Степана, и что его поездка была так удачна.

Когда, наконец, все ушли на покой, Степан остался наедине с отцом. Он хотел отчитаться перед ним и отдать вырученные деньги. Считая их, Степан вдруг замялся и яркая краска залила его лицо.

— Ты нечаянно обсчитался? — спросил Хратский.

— Отец, — ответил Степан, открыто глядя ему в глаза, — не хватает полмеры кукурузы, которую я не продал.

— Не продал?.. Почему? — удивился Хратский.

Степан не без смущения рассказал отцу, где он оставил кукурузу. Затем он добавил:

— Вы позволили мне купить себе новую шляпу, но я не купил ее: обойдусь и старой. Бог хотел, чтобы я помог этим бедным людям. Вы не сердитесь на меня?

— Ах, Степан, Степан! — со вздохом проговорил Хратский. — Не говорил ли я тебе, что ты никогда не забудешь зла, которое я тебе причинил? Ты думаешь, что я навсегда останусь злым и никогда уже не исправлюсь...

Степан не сразу ответил. Он хотел было уже просить прощения у отца, но передумал.

— Я не думал о вас ничего дурного, батюшка, но прошу Господа, чтобы Он вполне обратил ваше сердце, и я верю, что Он сделает это. Одного только я не знаю, желаете ли вы сами от всей души служить Господу? Вы этого никогда не показываете ни словом, ни делом. Не хотите ли вы сказать с Иисусом Навином: „Я и дом мой будем служить Господу"?! Вы хороший земледелец, дело у вас, как вы знаете, всегда шло хорошо, потому что в работе мы, сыновья, всегда слушались вас. Начните служить Господу, и мы все пойдем за вами. Тогда никто из нас не будет бояться поступать по воле Божией и делать доброе. Решитесь же сегодня, батюшка, и скажите: „Я и мой дом будем служить Господу!“

Хратский был бледен.

— Верь мне, сын мой, что и я хотел бы служить Богу, но не могу угодить Ему, потому что я грешный человек.

— Скажем же теперь это вместе Господу, батюшка, — промолвил Степан, опускаясь на колени.

Хратский последовал примеру сына.

— Господи, — молился Степан от всего сердца, — мой отец желает служить Тебе. Он сознает себя грешником; прости ему, Господь, грехи его. Ведь ты пришел взыскать и спасти погибших. Итак, помоги ему с этого дня служить Тебе. Аминь.

Некоторое время они молча стояли на коленях. Наконец Дух Святой открыл уста Хратскому.

— Боже, будь милостив ко мне, грешнику, — простонал он. — Прости мне мои тяжкие грехи, прости меня за то зло, которое я причинил Степану. И я желаю вместе с домом моим служить Тебе. Помоги мне в этом и прими меня по милости Твоей! Аминь.

Велико было удивление Блашко, когда на следующий день к нему пришел Хратский. „Что ему нужно?" — подумал про себя Блашко. Хотя за время болезни Степана эти семьи стали намного ближе, мужчины все-таки избегали друг друга, лишь изредка обмениваясь словами.

Очень трудно человеку начать разговор с тем, кого он долгое время сторонился. Нелегко было и Хратскому заговорить с Блашко. Каково же было удивление Блашко, когда он услышал такие слова:

— Я пришел, сосед, просить у тебя прощения. Я напрасно наговорил на тебя тогда из-за межевого камня. Я знаю, что ты его не переставлял, для этого ты слишком честен. Прости мне все и будем, как прежде, добрыми соседями!

— Да, простим друг друга, — ответил тронутый Блашко, подавая руку Хратскому. — Меня радует, что ты пришел ко мне. Пусть все будет опять по-старому!

Оба облегченно вздохнули, когда после стольких лет вновь смогли дружелюбно смотреть друг другу в глаза.

12. ГОСТЬ

Время летело быстро. С тех пор, как Степан и Петр вернулись из своей поездки, прошло несколько недель. Жизнь в Дубравке шла своим чередом, каждый был занят своим делом.