Читаем Меделень полностью

- Она тоже попробует кофе... и увидит, что я хорошая хозяйка!

- А если она рассердится?

- Она поставит нас обоих в угол!

- Куда вы запропастились? - встретила их госпожа Деляну, выходя из задумчивости.

- Тишина! - провозгласил Герр Директор. - Тот, кто боится шума, пусть заткнет уши!

- Григоре, не разбей зеркало.

- Будь спокойна, Алис! Пробки от шампанского представляют большую опасность для твоих ушей! Впрочем, не волнуйся...

Госпожа Деляну и Моника заткнули уши. И все же праздничный выстрел заставил их испуганно вздрогнуть. Пробка птицей вылетела из бутылки вместе с целым букетом цветов, внезапно распустившихся и так же внезапно уронивших все свои лепестки в хрустальные бокалы.

- Безупречно! - похвалил себя Герр Директор, наполняя бокалы... - Пейте на здоровье! Самый полный бокал - Ками-Муре.

- Налей мне еще, Герр Директор, не обижай меня! - потребовала Ольгуца, пальцем указывая на истинный уровень шампанского по отношению к декоративному, - пене.

- Алис, что ты на это скажешь? Твоя дочь жаждет возлияний!

- Бог с ней, Григоре! За счастье Дэнуца!

- Повремени, Ольгуца... Не беспокойся, ты непременно захмелеешь!

- Ты произнесешь речь, Герр Директор? - спросила Ольгуца. Губы у нее были в пене шампанского.

- Не прерывай меня! Ты всегда в оппозиции... Мои дорогие, - начал Герр Директор, поднимая бокал, - сегодня я навсегда утратил племянника и обрел сына при тех же обстоятельствах, что и Дева Мария. Прежде всего я пью за новоиспеченного отца - весьма достойного! - который своего сына крестит не в воде, а в шампанском... И в каком шампанском! - добавил он, касаясь губами светлой пены. - Gaugeamus igitur*.

______________

* Итак, будем радоваться! (лат.)

Все чокнулись, бокалы пропели свою чистую нежную арию.

- Ну же, Алис, не будь мачехой! Чокнись с отцом вашего сына!

- Наполни мой бокал, Григоре.

- Как? Ты уже все выпила! Ты, Алис!

- Я.

Герр Директор наполнил весельем бокал, в котором его явно было слишком мало. Пена с шумом поднялась вверх. От этого бокал сделался высоким и трепещущим, словно балерина, окутанная легкой дымкой и стоящая на пуантах.

- А теперь, дорогие мои, - продолжал Герр Директор, чокаясь с госпожой Деляну, - выпьем за здоровье приемного сына. Мое самое горячее желание чтобы лет через десять, собравшись за этим уютным столом, мы все снова выпили шампанского. И чтобы ты, Дэнуц, посмотрел на меня сквозь монокль как я сейчас смотрю на тебя - и сказал: "Этот жалкий безумец, который за всю свою жизнь не удосужился родить собственного сына... сумел создать человека". В ожидании этого дня, выпьем за сегодняшний день, выпьем за матерей!

- У тебя хорошее настроение, Герр Директор! - сказала ему Ольгуца, держа в руке бисквит.

- По-моему, мы с тобой оба в хорошем настроении... Хорошее шампанское! Что ты на это скажешь, Ольгуца?

- Хорошее, Герр Директор! Пощипывает язык!

- В таком случае произнеси тост.

- Думаешь, я боюсь?

- Посмотрим! - поддразнил ее Герр Директор, откинувшись на спинку стула.

Ольгуца встала.

- Мама, позволь мне влезть на стул.

- Что ты собираешься делать?

- Я хочу произнести речь... в честь Герр Директора.

- Влезай. Только не упади!

- Ты прямо как статуя! - воскликнул, любуясь ею, Герр Директор.

- Не прерывай меня, Герр Директор!

Господин Деляну не находил себе места. Ему был хорошо знаком страх перед публичными выступлениями и, хотя это была шутка, дебют Ольгуцы волновал его.

Ольгуца провела ладонью по лбу и запачкалась крошками, потому что у нее в руке был кусочек бисквита.

- Дорогой Герр Директор, - произнесла она уверенно, смело глядя на него, - мы с тобой и до сих пор были родственниками, потому что ты мой дядя. Я об этом ничуть не жалею.

- Я тоже, Ольгуца.

- Нам обоим везет на родственников!

- Браво, Ольгуца! - захлопал в ладоши господин Деляну.

- Очень везет, Ольгуца! Запомни!

- Я знаю, Герр Директор, недаром я была в родстве с Фицей Эленку...

- С сегодняшнего дня мы еще больше родственники! - Герр Директор возвел в превосходную степень сравнительную степень Ольгуцы.

- Нет! Очень родственники мы только с мамой, папой и еще кое с кем...

- Кто же этот таинственный кое-кто?

- Сейчас узнаешь, Герр Директор.

- Не перебивай ее, Григоре, - вступился за дочь господин Деляну.

- Ничего, папа, я ему отвечу... Теперь ты отец моего брата. Мы еще больше родственники, потому что два больше, чем один, и потому что теперь ты дважды мой родственник.

- Ты этому рада, Ольгуца?

- Конечно, рада!

- Тогда давай чокнемся.

- Подожди, я еще не кончила!.. И я хочу, Герр Директор, чтобы и моему брату повезло с родственниками так же, как нам с тобой.

- A bon entendeur, salut!* - воскликнул Герр Директор, обнимая ее.

______________

* Имеющий уши, да слышит! (фр.)

- Браво, Ольгуца! Я ставлю тебе десятку за твою речь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман