Мединститут

Вечер удавался. В процессе нескольких выпиваний и закусываний обстановка за столом становилась всё непринуждённее. Обычно много хлопот хозяевам доставляет грязная посуда, которая в страшном количестве появляется и появляется, засоряя поверхность стола, задавая работу хозяйке и превращая её в евангельскую Марфу. Но ресторан есть ресторан, и обслуживание по высшему разряду означает равные возможности для всех собравшихся. Две какие-то очень молчаливые и незаметные девушки в передничках появлялись то и дело неизвестно откуда, моментально убирая опустошённые тарелки, пепельницы, использованные ложки и вилки, скомканные салфетки, подставляя и подкладывая всё чистое, свежее и блестящее. Булгакову и Берестовой вначале было неудобно за такой «сервис», против которого восставало их пионерское детство и комсомольская юность, но потом они как-то перестали обращать на официанток внимание.

К хорошему человек привыкает быстро.

Виктор Иванович был душой компании. Дымя фирменной сигаретой (надо указать, что распечатанный блок «Кемела» он оставил на столе и запретил собравшимся доставать сигареты каких-либо иных марок. Все курили, и курили теперь «тёкиш бленд», отчего аромат в кабинете был приятнейший и специфический), он рассказывал о своих поездках по всему миру.

– Если бы не секретность, то я обязательно побывал бы на всех международных хирургических конгрессах последних 20 лет, – говорил он. – Но все мы были невыездные. Это совершенно непонятно, потому, что никаких промышленных и военных секретов никто в нашем «ящике» не знал, секретных разработок типа биологического оружия не проводил. Направленность была – лечить людей. Ну что бы я рассказал западным спецслужбам? То, что у нас в Афганистане идёт безуспешная колониальная война с огромными жертвами? Так это все знают. То, что система эвакуации раненых с поля боя у нас идиотская? Что раненых до медсанбата не довозят, и они ещё в дороге умирают? Конечно, представьте себе, ребята – вас ранило, скажем, в бедро осколком. Вам вводят промедол, шинируют и грузят в БТР- эвакуировать. Температура воздуха +40, а внутри БТР все +50. До ближайшего МПП километров 20 по горной тропе. Ну, и сколько у вас шансов живым доехать? А огнестрельный перелом бедра – ещё мелкая травма. А если живот, а если миной обе голени оторвало? Потом, ведь и МПП, и даже ОМедБ дивизии – такие цирюльни пироговских времён…

Виктор Иванович покачал головой и привёл пример того, как во Вьетнаме американцы эвакуировали раненых с поля боя вертолётами.

– Вот это дело. Летишь себе, ни тряски, ни выхлопа, ветерок обдувает. Через 30 минут после взлёта ты не в пыльной перевязочной палатке, в которой ненамного прохладнее, чем в БТР, а в стационарном госпитале, где тебе могут моментально оказать все виды специализированной помощи в полном объёме. Шансы вернуться домой, пусть инвалидом, но живым, не в цинковом гробу, резко возрастают…

– А почему у нас не так? Вертолётов нет?

Ломоносов махнул рукой, сильно поморщился.

– Пушечное мясо, – кратко отозвался он. – Гробы дешевле. Пожалуй, только в таких местах, как Афган, и прозреваешь. Очень рекомендую побыть там недельку всем, кто серьёзно верит в коммунизм. Но да хер с ним, я не об этом начал. Так вот, был я даже в таких глубоких дырах, как Ангола и Никарагуа. Должен сказать, что жизнь там в целом лучше, чем в стране победившего социализма. Сколько я шматья и техники оттуда привёз…

– А видеомагнитофон вы когда-нибудь видели? – осторожно спросила Надя.

– Вот видаков у меня целых два… было, – усмехнулся он. – Сюда с собой ничего не взял, всё оставил прежней жене и детям. Хорошая техника, настоящая «Сонька». Сам-то видак небольшой, вроде «дипломата», но к нашим телевизорам не подходит – нужен декодер. Поэтому пришлось везти и ящики. Как я их вёз – отдельная тема…

– Что, прямо кино можно смотреть? Дома? – недоверчиво спросил Антон.– Вставил кассету, включил, и смотри? И в цвете? И со звуком?

– Эх, до чего ж ты, молодёжь, отсталая, – покачал головой Ломоносов. – Как же вам мозги-то засирает родная партия и правительство…

Он рассказал о видеомагнитофонах, о том, какие смотрел фильмы – «Рэмбо», «Киборг-убийца», «Эммануэль»…

– А про что там? – заинтересовалась последней Берестова. – Фильм известный. И музыка хорошая. Её на всех школьных дискотеках крутили в исполнении Джо Дассена. А фильм-то про что?

– Про любовь.

– Про какую?

– Про всякую…

– Виктор Иванович, ну расскажите!

– Да ну тебя. Такие фильмы надо смотреть, что рассказывать-то. Вообще, развивает.

–А  я вот тоже недавно в кино ходил,– вмешался Булгаков. – «Жестокий романс», две серии.

– И что, стоящий фильм? – спросила доселе молчавшая Маргарита.–  Я афишу видела, там просто созвездие актёров, цыгане поют. Молодая интересная актриса. Я всё Витю подбиваю пойти, пока картина в прокате, да ему вечно некогда.

– Пожалуй, не нужно, Маргарита Густавовна. Вы разочаруетесь.

– Почему? Постановщик – Эльдар Рязанов, а все его фильмы…

– Там ничего особенного. Значит, богатенькие купцы девку напоили, затащили на пароход, охмурили и трахнули…