Медицина Средневековья: жить или умереть [Литрес]

О составе териаков даже в начале Нового времени ходили легенды. Вот рассказ казанского купца Василия Гагары, который в XVII веке посетил Иерусалим и Египет: «Да во Египте же делают фирьяк: купят неволника, и купят дорого, и кормят в саду финиками. И откормя его велми тушна, и его погубят, и положат в ящик каменной, и нальют полно патокою, чтобы и тело все бо поднялося, и до десяти лет не досматривают. И, как по десяти летех, и его досматривают, да по тому же наливают патокою до десяти лет, и того наливают до 40 лет, доколе и кости в те лета изныют в патоке»[120]. Ни один из сохранившихся рецептов териака не содержит человеческой плоти или костей, но Василий, впечатленный чудесами дальних стран, поверил слухам безоговорочно.

Врачи ценили териаки за многообразие ингредиентов. Оно соответствовало сложности схем коррекции гуморального баланса, которые в образованных кругах считались самым надежным средством вернуть здоровье. Каждое из веществ обладало собственными свойствами и могло «подтянуть» баланс гуморов в нужную сторону. Составление персонального териака занимало много времени, но стоило того: компоненты усиливали друг друга и выравнивали пошатнувшееся равновесие телесных жидкостей. Териаки любили и богатые пациенты этих врачей. Во-первых, и в древности, и сегодня нашлись бы сторонники мнения о том, что чем лекарство дороже, тем оно эффективнее. Верхнего порога цен на териаки не существовало: учитывали и логистику, и сложность составления, и необходимость долго выдерживать смесь. Работал и авторитет врача. Многие считали: если средство назначил известный в городе доктор, значит, оно точно работает. Наверняка пациенты и сами ощущали эффект препарата. Например, за счет опия в составе териаки хорошо снимали боль. Поэтому их упоминают во многих руководствах по лечению чумы: этот недуг часто сопровождали боли в мышцах.

Териаки долго оставались предметом роскоши. Но, как и любой популярный товар, со временем панацеи понемногу начали становиться доступнее. Это произошло уже на закате Средних веков. Большую роль в этом сыграло изобретение печатного станка. Издавались и медицинские трактаты о поисках рецепта «истинного териака», и рекламные листовки[121]. Все больше людей узнавали о чудесном средстве и хотели его попробовать. Возникали упрощенные рецепты с более доступными компонентами. Нечестные аптекари и вовсе подменяли ингредиенты, складывая разницу к себе в карман. Со временем стали совершенствоваться способы контроля. Например, в Венеции аптекари ежегодно собирались в день святого Варфоломея и готовили териак в присутствии свидетелей. Те следили, чтобы ни один из десятков компонентов не забыли и не попытались подменить. Власти городов издавали фармакопеи – официальные собрания рецептов и требований к качеству лекарств. Их должны были придерживаться все, кто хочет производить и продавать териак в этом городе[122]. Так некогда роскошный препарат со временем стал обыденностью, а к XIX веку и вовсе забылся. А вот системы контроля качества лекарств, начавшие зарождаться еще в Средневековье, остались, и за это стоит поблагодарить каждого создателя панацей.

Изображение хирургических инструментов в книге Kitab al-Tasrif. Копия XV века, выполненная по рукописи XI века

* * *

Иногда средневековые лекари обращались к хирургическим методам. Поводов для этого хватало. Мужчину могли ранить в бою, аристократа – еще и на турнире, а в мирной жизни и мужчинам, и женщинам угрожали всевозможные травмы. Хирургия требовалась и при осложнениях некоторых недугов. Например, потребность в хирургах росла после каждой эпидемии эрготизма. Это состояние вызывает спорынья – гриб, паразитирующий на пшенице, ржи и прочих злаках. Он содержит алкалоиды, способные вызывать множество неприятных симптомов. Спорынья активно размножается при высокой влажности, поэтому за холодным дождливым летом нередко приходила эпидемия. Коварный гриб поражал муку, а хлеб в то время был на столе у каждого. Говоря об эрготизме в Средневековье, чаще всего вспоминают яркие мрачные галлюцинации, бред и сокращение мышц. Но есть и другие симптомы, в том числе гангрена. Ткани тела начинали отмирать, и лекарь мог лишь отсечь пораженный участок, чтобы недуг не распространялся дальше. Этим и занимались хирурги[123].

Опытные средневековые лекари могли успешно проводить довольно сложные и рискованные операции. Например, многочисленные археологические находки показывают, что они владели методиками трепанации черепа. Но такие сложные вмешательства все же требовались редко. Куда чаще хирурги проводили манипуляции попроще: особой популярностью пользовались кровопускание и прижигание. Они были так востребованы, что некоторые хирурги становились специалистами по этим вмешательствам и даже получали особое название. Например, в документах допетровской Руси мы встречаем «кровопусков» и «рудометов» (от слова «руда», то есть кровь)[124].