Механический принц

Уилл выглядел измученным, словно бродил где-то всю ночь. На нем по-прежнему было синее шерстяное пальто с красной шелковой подкладкой; отвороты черных брюк замызганы грязью. Влажные волосы слиплись и перепутались, лицо утратило все краски, на подбородке проступила темная щетина. Однако в секунду, когда он увидел Тесс, его глаза вспыхнули так же стремительно, как оживает газовый фонарь от спички фонарщика. Все лицо юноши преобразилось, озарившись такой радостью, что Тесс невольно замедлила шаг, отчего Джем, шедший позади, не преминул в нее врезаться. Однако она так и не смогла отвести взгляд от Уилла. В памяти тут же всплыло недавнее сновидение – как он утешает ее в лазарете. Неужели он что-то прочел по ее лицу? Тогда почему он так смотрит?

Джем выглянул из-за плеча Тесс.

– Здорово, Уилл. Уверен, что с такими ранами стоило шастать под дождем?

Уилл наконец отвел глаза от девушки.

– Уверен, – твердо ответил он. – Мне нужно было прогуляться. Проветрить голову.

– И как, проветрил?

– О да. Так, что звенит, – усмехнулся он, снова переводя взгляд на Тесс.

В ту же секунду гипнотическое притяжение его глаз возобновилось. Тесс поспешила присесть на диван возле стола, чтобы не смотреть в его сторону. Джем сел рядом, но даже не попытался коснуться ее руки. Девушка невольно задумалась, какой фурор произвело бы ее будничное замечание: «Знаете, мы тут решили пожениться».

Однако Джем был совершенно прав – сейчас не время. Шарлотта выглядела немногим лучше Уилла: кожа приобрела болезненно-желтый оттенок, под глазами залегли темные круги. Генри ободряюще сжал руку жены, не сводя с нее встревоженного взгляда.

– Ну, вот все и в сборе, – с наигранной бодростью сказала глава Института, и Тесс едва удержалась от возражения, что нет, не все: теперь с ними не было Джессамины. Однако она промолчала. – Как вы, вероятно, знаете, две недели, отпущенные нам Консулом Вейландом, почти истекли. Увы, местонахождение Мортмейна по-прежнему неизвестно. Безмолвные Братья осмотрели тело Натаниэля Грея и не обнаружили ничего подозрительного. А поскольку он мертв, допросить его мы уже не можем.

Поскольку он мертв. Тесс снова подумала о Нате – таком, каким она его помнила. В детстве они вместе гонялись за стрекозами в парке. Однажды Нат свалился в пруд, и они с тетей Гарриет вытаскивали его за скользкие от воды и ила руки. Ладонь, которую Тесс сжимала в заброшенном хранилище, была скользкой от крови. Ты даже не представляешь, что я натворил.

Из воспоминаний ее вырвал голос Шарлотты:

– Мы должны сообщить Конклаву о Бенедикте. Это будет самым разумным.

Тесс с трудом сглотнула.

– А как же слова Джессамины? Что Мортмейн только этого и добивается?

– Все равно надо что-то делать, – возразил Уилл. – Мы не можем сидеть и смотреть, как Бенедикт Лайтвуд и его драгоценные отпрыски прибирают к рукам Институт. Они заодно с Мортмейном. Бенедикт – безвольная марионетка. Надо бороться. Ангела ради, разве у нас мало доказательств? В конце концов, можно подвергнуть его испытанию Смертным мечом.

– Когда мы допрашивали Джессамину, оказалось, что Мортмейн поставил блоки в ее сознании, – устало ответила Шарлотта. – Думаешь, он не догадался проделать то же с Бенедиктом? Мы только выставим себя дураками.

Уилл запустил пальцы в черные волосы.

– Допустим, Мортмейн ждет, что мы обратимся к Конклаву. Это самое очевидное. Еще мы знаем, что он легко избавляется от сторонников, которые ему больше не нужны, – вспомнить хотя бы де Куинси. Лайтвуда в любой момент можно заменить, и он наверняка не питает иллюзий на свой счет. – Уилл побарабанил пальцами по колену. – Если мы свяжемся с Конклавом, Бенедикт наверняка откажется от борьбы за Институт. Но в Конклаве есть люди, которые его поддерживают. Одних мы знаем, других – нет. Это чрезвычайно грустно, но сейчас мы не можем доверять никому, кроме себя. У нас Институт в надежных руках, и отказаться от него вот так – преступление. Где еще Тесс будет в безопасности?

Тесс удивленно моргнула.

– Я?

Уилл быстро опустил глаза, словно испугавшись собственных слов.

– Ну, ты – неотъемлемая часть плана Мортмейна. Он за тобой охотится. В его руках ты станешь могущественным оружием.

– Все это правда, Уилл, и я непременно обращусь к Конклаву, – сказала Шарлотта. – Но как рядовой Сумеречный охотник, а не как глава Института.

– Почему? – нахмурился Джем. – Вы прекрасно справляетесь…

– Неужели? – горько усмехнулась Шарлотта. – Я уже второй раз не распознала предателя под собственной крышей. Уилл и Тесс с легкостью ускользнули из-под моей опеки на бал Бенедикта. План по захвату Ната – между прочим, не согласованный с Консулом, – привел лишь к тому, что мы потеряли важного свидетеля…

– Лотти! – Генри снова сжал руку жены.

Она покачала головой.

– Я не гожусь управлять Институтом. Бенедикт был прав. Конечно, я попробую убедить Конклав в его вине. Пусть Институт возглавит кто-нибудь другой. Не Бенедикт, надеюсь, но и не я…

Внезапно послышался грохот.