Говард Дойл медленно повернул голову на подушке и посмотрел на нее. Его губы были черными, струйка темной жидкости стекала по подбородку, пачкая простыни. Вонь стала такой невыносимой, что Ноэми затошнило. Она пыталась отползти, но хватка Вирджиля была железной. Он подталкивал ее все ближе к старику.
Дойл сел на кровати, протянул худую руку к девушке, запустил пальцы в ее волосы и подтянул ближе к себе.
Ноэми смогла разглядеть цвет его глаз. Они не были голубыми – в глазах ярко сияли пятнышки расплавленного золота.
Старик улыбнулся, обнажая испачканные черным зубы, и прижался к ней губами. Ноэми ощутила во рту его язык, затем горло обожгла слюна. Вирджиль все это время крепко удерживал ее на месте.
Через несколько долгих минут агонии поцелуй старика прекратился, и хватка Вирджиля ослабла. Ноэми была в полуобморочном состоянии. Мысли разбегались, ее клонило в сон. «Встань и беги», – сказала она себе, но подняться не было сил.
Вдруг что-то изменилось. Оглядевшись, Ноэми обнаружила, что она находится в пещере. Тут было много людей. В самом центре стоял мужчина. Ему передали чашу, и он сделал глоток. Непонятным образом Ноэми почувствовала, как жидкость обожгла его рот; пойло было настолько отвратительным, что он чуть не потерял сознание. Люди в пещере засмеялись, кто-то по-дружески сжал его плечо.
Мужчина был светловолосый, с голубыми глазами. Очень похож на Говарда и Вирджиля одновременно, но одежда и ботинки на нем были ужасно старомодными, такие даже в прошлом веке не носили. Ноэми услышала шум моря. Пещера находится рядом с океаном? Потом прибой сменился звуком льющейся воды. В пещере было темно, кто-то держал фонарь, но его света не хватало. Светловолосый мужчина пошатывался, и его с двух сторон поддерживали под руки. Ноэми знала, что дело тут не в напитке, – мужчина давно болел, и его врач сказал, что болезнь неизлечима, но Дойл надеялся.
Дойл хотел жить и пришел сюда в поисках лекарства. Ему сказали, что в подземной пещере он найдет тех, кто сможет ему помочь. Эти люди были изгоями, и никто толком не знал, были ли они вообще людьми. Он им не понравился, но им нужны были деньги, а у Дойла их было предостаточно. Собираясь сюда, он боялся, что они перережут ему горло и заберут серебро, но что еще оставалось делать? Он пообещал им, что если они сдержат слово и поставят его на ноги, то получат еще больше.
Однако дело было не только в деньгах – когда он попал сюда, то понял, что связан с ними чем-то еще. Он это знал.
В углу пещеры Ноэми увидела женщину. Ее волосы свисали грязными прядками, простое крестьянское лицо было бледным. Костлявой рукой она придерживала шаль и с интересом смотрела на Дойла. Тут был и жрец – старик, присматривающий за жертвенным алтарем, на котором находились чаша, миска и лежала груда человеческих костей. Вместо свечей – мерцающие желтым грибы с конусообразными шляпками.
Девушка потерла виски. В голове нарастала боль. Картинка задрожала перед глазами. Она с трудом сфокусировала взгляд на Дойле.
Теперь он выглядел вполне здоровым, но он не спешил покидать пещеру. Дойл подошел к женщине, протянул ей руку, она встала, и он поцеловал ее. Ноэми ощутила пережитое им отвращение, но на лице Дойла застыла улыбка. Он должен притворяться. Более того, он должен был жениться на ней.