Меньшее зло

Турфиан мысленно покачал головой: ну что за простецкая, ребяческая доверчивость! Неужели она не соображает, что обещания или заявления, данные под давлением, не имеют законной силы?

– Ладно, – сказал он, вынужденно устраиваясь поглубже в подушках. Если Тивик совсем не разбирается в тех, кому доверяет, – если Турфиану из-за этого придется умереть от руки фанатички, – по крайней мере, он встретит смерть с комфортом. – Слушаю вас.

* * *

Килори без энтузиазма тянул лямку на «Наковальне», где ему приходилось выносить чванство килджи и их нескончаемую трескотню о просветлении. Он подозревал, что и на «Точильном колесе» будет ничуть не лучше, особенно учитывая, что здесь приходилось терпеть присутствие Джикстаса и его собственный вариант чванства.

Но это все равно не шло ни в какое сравнение с тем временем, которое он провел в окружении синекожих.

– Где корабли? – спросил Джикстас, когда два вассала килджи привели Килори на мостик. – Вы же сказали, что здесь сборище боевых кораблей.

– Да, господин, они были здесь, – подтвердил следопыт, гадая, а не рано ли он радуется, что снова оказался под присмотром невидимого взгляда гриска. – Но два дня назад улетели.

– А меня поставить в известность вы не сочли нужным? – мрачным тоном осведомился Джикстас.

– Я пытался связаться с вами, – ответил Килори. Кожистые складки ударились в мелкую дрожь. – Но вы были в гиперпространстве, а я исчерпал средства кредитного чека, поэтому не мог оставить сообщение на бесконечном повторе.

– Прискорбно, – уже с обычным спокойствием проронил гриск. – Я бы предпочел разобраться с «Бдительным» и «Сорокопутом» здесь, на Шисе, на глазах у остальных чиссов. Это было бы показательно во всех отношениях. Как бы то ни было, не знаю, что у них там с Трауном за планы, но несколько дней форы их не спасут. В конечном итоге смерть настигнет их если не здесь, то там. Вы хорошо потрудились, Килори Уандуалонский.

– Спасибо, – ответил следопыт. Дрожь кожистых складок на его щеках постепенно стихала. Вот и опять Джикстас развлекся, играя с чужими страхами.

– Разумеется, остался нерешенным еще один вопрос, – продолжил гриск.

Кожистые складки Килори резко взметнулись.

– Да, – пролепетал он. – Мне… к сожалению, рассказывать-то особо не о чем.

– Тем более здесь, – согласился Джикстас, многозначительно вертя задрапированной головой по сторонам. – Пожалуй, по пути мы еще найдем возможность обсудить наш вопрос.

– Да, – выдавил следопыт. – Э-э… полагаю, вам нужно, чтобы я повел этот корабль?

– В свое время, – сообщил Джикстас. – Как я и сказал: торопиться нам некуда. Еще не весь флот грисков собрался. – Он сделал паузу, и Килори не мог отделаться от ощущения, что под маской расплылась коварная улыбка. – Возможно, прибудут дополнительные вести о наших врагах.

– Слушаюсь, господин, – произнес Килори, в глубине души недоумевая, откуда он собирался получить эти вести.

– Килджи проводят вас в каюту, – сказал Джикстас. – Отдохните хорошенько, но по возможности за короткое время. Грядет финал всего действа. И когда это произойдет, будет не до отдыха. Никому и нигде.

* * *

Согласно прочтенному Турфианом в дороге регламенту, на заседании Круга единения при каждом патриархе полагалось присутствовать одному референту, который должен был сидеть позади своего начальника и по мере необходимости снабжать его информацией или советом. Тивик уже занял место за спиной Турфиана в секторе семьи Митт за старинным круглым столом, и, пока остальные рассаживались, Турфиан обратил внимание, что остальных патриархов сопровождали либо их старшие помощники, либо спикеры их семьи.

К удивлению Турфиана, патриарх Иризи’файфе’ренкпок привел в качестве референта Зисталму.

С места, где сидел Турфиан, первого синдика семьи Иризи было видно лишь частично – его заслоняли собственный патриарх и глава семьи Чаф по соседству. Но на лице бывшего единомышленника все равно можно было разглядеть желчное раздражение от их последнего разговора.

А ведь ему предстоит нашептывать патриарху Зифайференку советы, как обходиться с семьей Митт и всеми остальными.

Турфиан вздохнул: денек выдался еще тот.

Заседание Круга единения началось.

Каждому патриарху отводилось время на вступительное слово. Большинство из них озвучивали накопившиеся претензии, хотя, к их чести, почти все спокойно излагали свои доводы и предлагали пути решения. Самым пылким оказалось выступление патриарха Ривлэкса, который обвинил семью Даскло в агрессивных намерениях против семьи Кларр, хотя, по наблюдениям Турфиана, его слова не были подкреплены никакими доказательствами. Ответная речь патриарха семьи Даскло была куда как сдержаннее, что только распалило Ривлэкса еще сильнее.

А потом настала очередь Турфиана.