Мера всех вещей

Сокр. Да к этому направляю его, благородный Калликл, разве я, а не тот, кто прямо так и утверждает, что люди радующиеся, только бы радовались, суть люди счастливые, не ограничивая, какие удовольствия хороши и какие дурны? Скажи-ка еще: приятное и доброе – одно ли и то же, или между удовольствиями бывают и такие, которых нельзя назвать добром?

Калл. Чтобы моя речь не опровергала сама себя, если в приятном и добром найду различие, я называю их одним и тем же.

Сокр. Ты портишь прежний разговор, Калликл, и уже не можешь удовлетворительно исследовать со мной предмет, если говоришь вопреки собственному убеждению.

Калл. Но ведь и ты, Сократ.

Сокр. Да, и я не прав, если это делаю, и ты. Однако согласись, почтеннейший, что добро состоит не в том, чтобы непременно радоваться. Ведь если это так, то вот и теперь уже вошло много намеков на вещи постыдные, а можно ввести еще более.

Калл. Как тебе угодно, Сократ.

Сокр. Ты в самом деле утверждаешь это, Калликл?

Калл. В самом деле.

Сокр. Следовательно, мы можем начать разговор, принимая твои слова за серьезные?

Калл. Да, и очень.

Сокр. Хорошо же. Если тебе так кажется, разбери мне следующее: вероятно, ты называешь что-нибудь знанием?

Калл. Называю.

Сокр. А не говорил ли теперь только о каком-то мужестве со знанием?

Калл. Конечно, говорил.

Сокр. Если же говорил об этих двух, то не правда ли, что мужество почитал отличным от знания?

Калл. Да, и очень.

Сокр. Что ж, а удовольствие и знание – то же ли или отличное?

Калл. Отличное, мудрейший человек.

Сокр. Не отлично ли и мужество от удовольствия?

Калл. Как не отлично!

Сокр. Постой же; не забыть бы нам, что Калликл ахарнейский381 удовольствие и добро называет одним и тем же, а знание и мужество отличными – и между собой, и от добра.

Калл. Но Сократ алопекский в этом не соглашается с нами. Или соглашается?

Сокр. Не соглашается. Да не согласится, думаю, и Калликл, если вернее рассмотрит сам себя. Скажи-ка мне: люди, живущие благополучно, не в противоположном ли состоянии находятся с людьми, живущими неблагополучно?

Калл. Полагаю.

Сокр. А когда эти состояния взаимно противны, то не необходимо ли оставлять их в такое же отношение между собой, в каком находятся здоровье и болезнь? Потому что человек, вероятно, не бывает вместе и здоров, и болен, равно как не оставляет вместе здоровья и болезни.

Калл. Как это?

Сокр. Возьми, например, какую хочешь, часть тела и смотри. Ведь страдает иногда человек глазами, что называется воспалением глаз?

Калл. Как не страдать!

Сокр. Так в отношении к глазам он в то же время, конечно, не пользуется здоровьем?

Калл. Никак.

Сокр. Ну а когда избавляется от глазной боли, избавляется ли вместе и от здоровья глаз, так чтобы наконец оставить то и другое?

Калл. Всего менее.

Сокр. Ведь это, думаю, странно и бестолково. Не правда ли?

Калл. Да, и очень.

Сокр. Напротив, то и другое получает и оставляет, должно быть, попеременно?

Калл. Согласен.

Сокр. Не так же ли сила и слабость?

Калл. Да.

Сокр. Скорость и медленность?

Калл. Конечно.

Сокр. Не попеременно ли таким же образом получается и оставляется добро и счастье с противными им злом и бедствием?

Калл. Совершенно справедливо.

Сокр. Стало быть, если мы найдем что-либо, что человек и оставляет, и вместе имеет, то найденное, очевидно, не будет ни добро, ни зло. Согласишься ли на это? Рассмотри получше и отвечай.

Калл. Чрезвычайно соглашаюсь.

Сокр. А ну-ка теперь – к прежде допущенным положениям. Чувство голода удовольствием ли называешь ты или тягостью? Разумею самое чувство.

Калл. Тягостью. Но, чувствуя голод, есть – приятно.

Сокр. Понимаю. А самое чувство-то голода приятно или нет?

Калл. Тягостно.

Сокр. Не так же ли и чувство жажды?

Калл. Да, и очень.

Сокр. Предлагать ли тебе еще более вопросов, или ты согласен, что всякое неимение и желание тягостно?

Калл. Согласен, поэтому не предлагай вопросов.

Сокр. Пусть так. Но, чувствуя жажду, пить не называл ли ты удовольствием?

Калл. Называл.

Сокр. Однако ж в этом, произнесенном тобой, положении чувство жажды не есть ли чувство скорбное?

Калл. Да.

Сокр. А пить есть восполнение недостатка и неудовольствия?

Калл. Да.

Сокр. Так поколику пьют, говоришь, радуются?

Калл. Непременно.

Сокр. А поколику чувствуют жажду…

Калл. Говорю.

Сокр. Скорбят?

Калл. Да.

Сокр. Так замечаешь ли, что вышло? Если ты говоришь: чувствуя жажду, пить, то вместе полагаешь: чувствуя скорбь, радоваться. Или хочешь сказать, что это бывает не в том же месте и времени – и по отношению к душе, и по отношению к телу? Ведь тут, я думаю, все равно. Так или нет?

Калл. Так.

Сокр. Однако ж ты говорил, что человеку, живущему благополучно, невозможно вместе жить неблагополучно.

Калл. Да, говорю.

Сокр. А между тем согласился, что человек скорбящий может радоваться.

Калл. Кажется.