Мертва для тебя

Каролина открывает браузер. Во всех новостях написано, что она нашлась. Несколько газет опубликовали фото ее родителей и Густава, тайком сделанные в больнице. Каролина быстро скролит ниже, она не хочет узнать, что люди видели ее в таком состоянии. Несколько сайтов упоминают о ее диабете. Какое им до этого дело? Она с трудом набралась смелости рассказать о своей болезни Густаву, когда они познакомились, а теперь об этом известно всем.

Собственно говоря, Каролине не хочется вникать в то, что журналисты раскопали о ней и о Густаве. Но все же она собирает волю в кулак и продолжает гуглить свое имя. Читает статью за статьей. В них описывают случившееся, и чем дальше Каролина погружается в эту историю, тем сюрреалистичнее и ужаснее она кажется.

Об их исчезновении пишут даже в других странах. Фотографии Астрид и Вильмы смотрят на Каролину со всех первых страниц. Заголовки кричат: «ПРОПАВШИЕ ДЕВОЧКИ». Снимки взяты из ее «Инстаграма». Каролина проводит рукой по экрану. Фото их дома чередуются с теориями о произошедшем. Сеть педофилов, торговля людьми, требование выкупа. Полицейские отчеты, в которых, в сущности, ничего толком не говорится.

Оторваться от чтения невозможно, а надо бы. Каролина читает статьи и заметки, которые анализируют ее и рассуждают о том, хорошая ли она мать. «Идиоты», – думает она.

Известный режиссер рассказывает, что при первой же встрече понял, что Каролина – лучшая из известных ему актрис, что в ней кроется уникальная ранимость.

Интересно, пришел ли он к этому выводу до или после того, как трахнул ее в туалете отеля «Мажестик» во время Каннского кинофестиваля.

Одна популярная желтая газетенка пишет, что Каролина отравила детей и где-то спрятала. Как, черт возьми, такое вообще можно писать? Каролина задыхается от гнева.

Если верить источникам, основная теория гласит, что Каролина дала дочерям успокоительное или снотворное, потому что они ей надоедали. Доза по ошибке оказалась слишком большой, и они умерли. После чего у Каролины начался приступ паники, и она спрятала тела. В статье утверждается, что у редакции есть доказательства. Можно было бы подать на них в суд за клевету.

Мало того что дочери Каролины пропали и она потеряла сына, теперь она еще должна терпеть льющиеся на нее помои.

Она натыкается на ссылку, по которой попадает на выпуск новостей с участием Густава, нажимает на «Просмотр» и сразу оказывается ослеплена его красивым лицом. Из-за растрепанных волос и небритой щетины он кажется только что проснувшимся, но все равно выглядит, как всегда, стильно. Глаза грустные. Во всеуслышанье рассказывает, как сильно он любит ее и дочек.

Густав, ее любовь. У нее нет ничего, кроме него.

Когда интервью подходит к концу и начинается реклама, Каролина снова нажимает на «Просмотр». И еще раз, и еще. Она не может остановиться. Это так прекрасно. Она понимает, как сильно соскучилась по Густаву. Уже поздно, и он наверняка спит, но ей непременно надо с ним поговорить. Он снимает трубку почти сразу же.

– Густав, – шепчет Каролина. – Это я…

– Карро, как ты себя чувствуешь? Я пытался зайти к тебе, но меня не пускают.

– Я знаю, – говорит она, счастливая, что слышит его голос. – Так решили полицейские. Я скучаю по тебе…

– И я по тебе…

– Что ты сейчас делаешь?

– Лежу в постели и думаю о тебе… и о наших девочках.

– Ты читал, что пишут обо мне? – всхлипывает она.

– Не принимай близко к сердцу всю эту грязь…

– Попытаюсь. Ты можешь поговорить со мной, пока я не засну?

– Когда тебя отпустят домой?

Каролина слышит, как открывается дверь.

– Кто-то пришел, я должна положить трубку, – говорит она и отключается.

Анн-Софи аккуратно закрывает за собой дверь и подходит к постели.

– Как вы себя чувствуете? – спрашивает она и изучает показания на мониторах.

Каролина молчит, не зная, что ответить.

– Похоже, ваш организм восстанавливается, как и должно быть.

Анн-Софи садится на край кровати и наклоняет голову набок.

– Вы можете говорить со мной о чем угодно, я смогу вам помочь.

Каролина не отрывает взгляда от маленького золотого ангелочка на шее врача.

– Как вы себя чувствуете? – мягко спрашивает Анн-Софи и смотрит на Каролину, словно понимая, что у той творится в сердце и голове.

– Пожалуйста, не спрашивайте. Я не хочу этого касаться.

– Ясно, – кивает Анн-Софи, пожимая руку Каролины. – Если захотите, у нас есть возможность оказать вам помощь.

– Единственное, чего я хочу, это чтобы меня выписали, чтобы я могла заняться поисками моих дочерей.

– Вы можете уйти отсюда, когда вам угодно, но здесь вы в большей безопасности, – говорит Анн-Софи с серьезным видом.

Каролина закрывает глаза, боясь, что они ее выдадут.

– Я прослежу за тем, чтобы вы получили всю возможную поддержку.

Каролина не отвечает на предложение и поворачивается к Анн-Софи спиной, чтобы не показать своих чувств. Никто не может ей помочь. Это слишком опасно, и неизвестно куда заведет. Все это следует оставить позади, а сейчас надо сосредоточиться на поисках Астрид и Вильмы.

Киллер

На письменном столе лежат коробки с нетронутой пиццей. Никто не голоден.