Месть сыновей викинга

Альтон избегает моего взгляда. Вдруг я понимаю, что именно он пытался рассказать мне, застукав за подглядыванием у стен собственного дома. Мать продали не монахи, а он сам. По тому, как опасливо он косится на Вальтеофа, я понимаю, что тощий монах вынудил его к этому. Отлучение от церкви – кара, которую нелегко вынести любому христианину. В то же время, по лицемерному выражению бородатого лица я понимаю и то, что Альтон не чувствует себя виноватым. Мать стала для него обузой. Его красавица-дочь помолвлена с сыном олдермена. Предстоящий брак непременно повысит и его собственный статус в Тевринтоне.

Вряд ли ему удастся найти себе новую жену, пока сельчане в курсе, что он бегает к ведьме в лес. Мать немолода. Ладить с ней всегда было тяжело. С какой стороны ни посмотри, для него лучше, чтобы она исчезла.

– Я продал Ингрит торговцу из Рипы, – наконец признается он. – Она всегда мечтала вернуться на родину.

– Но не в качестве рабыни, – возражаю я.

И тут он стыдливо отводит взгляд. Он пообещал матери свободу за то, что все эти годы имел возможность посещать ее. Он не сдержал обещание.

– Суть в том, что ее здесь больше нет, – прерывает наш диалог брат Вальтеоф. – И теперь нам необходимо решить, как поступить с тобой.

Вальтеоф искренне верит в проклятие матери и по-прежнему боится, что я унаследовал ее способности. Я внимательно смотрю на трех мужчин, освещенных заревом пожара. И вдруг понимаю, что мне делать.

– Услышь меня, о Один! – кричу я, обращаясь к темному небу. – Излей свой гнев на этих мужей!

Слова спонтанно приходят мне в голову. Лишь Вальтеоф понимает их. Он бледнеет от ужаса. Остальные прекрасно понимают смысл происходящего.

– Crux sacra sit mini lux! – кричит брат Сельвин и простирает ко мне перепачканную чернилами руку. – Non draco sit mihi dux![10]

Монах-книжник продолжает произносить формулу отвержения параллельно с моей тирадой.

– Пусть твои вороны выклюют им глаза!

– Vade retro satana![11]

– О, всемогущий! Заморозь монахов в бездне Нифьлхейма!

– Nunquam suade mihi vana.[12]

– Тор-громовержец, обрушь свой молот на этих презренных тварей!

– Sunt mala quae libas.[13]

– Локи, накажи их за преступления!

– Ipse venena bibas![14]

Время словно остановливается. Наши голоса переплетаются и вместе с искрами пожара возносятся к звездам танцующими змеями.

Вдруг Альтон делает выпад вперед.

– Молчи, парень! – Его большая ладонь прикрывает мне рот. – Неужели ты не понимаешь, что глубже роешь себе могилу? Монахи повесят тебя за ересь!