Место, которое зовется домом

– Клара! – выкрикнул Айвор, и у него перехватило дыхание.

– Некая мисс Ньютон. – Миссис Хартли улыбнулась. Похоже, и у нее тоже перехватило дыхание. Затем она закончила: – …которая и останется на этой должности так долго, как сама того пожелает.

Представляется во временное пользование продающей стороне? То есть Совету графства?

– А продающая сторона согласилась с этими условиями? – снова влез Айвор.

Клара даже стукнула его кулаком по плечу и спросила у миссис Хартли каким-то странным, пискляво-скрипучим голосом:

– Я что-то никак не пойму… Что все это означает?

– Переговоры еще идут… – ответила Айвору миссис Хартли. Потом немного помолчала, внимательно посмотрела на Клару и пояснила: – Насколько я понимаю, предложение им сделано просто фантастическое, так что, как только – буквально в течение пары дней – будут улажены все детали, они просто зубами в него вцепятся. Все это, конечно, очень необычно, но выглядит исключительно заманчиво!

Она снова лучезарно улыбнулась, а Клара, окончательно растерявшись, поняла, что совершенно не в состоянии собраться с мыслями. Она как-то смутно сознавала, что Айвор крепко ее обнимает и все повторяет: «Но это же просто потрясающе, Клара! Как ты не понимаешь?»

– Вот именно, – согласно кивала миссис Хартли. – Это просто потрясающе, мисс Ньютон!

Но Клара почему-то не была в этом уверена. После всех надежд и мучительной агонии поражения эти известия показались ей попросту чьей-то шуткой.

– Ну… тогда скажите, кто же этот покупатель?

– Одна американка, – кратко ответила миссис Хартли.

Женщина?

И, выдержав паузу, миссис Хартли пояснила:

– Да, женщина, которая выступает под именем Мэрилин Адамс. Миссис Адамс. Она пожелала инвестировать средства именно в эту собственность. Мы впервые имеем с ней дело. Но, по всей видимости, она настоящая фанатка Лавенхэма.

Как только миссис Хартли ушла, Клара снова заскулила, закрыв руками лицо.

Невероятно! Неужели они спасены?

Айвор хлопнул ее по спине.

– Я и сам просто поверить не могу!

Мэрилин всегда была Кларе поддержкой и, безусловно, отличалась редкостной щедростью, и все же такого никто не мог бы себе представить… в ближайший миллион лет!

– Ох, Клара, как же я рад! – сказал Айвор, и она, как это ни удивительно, сумела уловить в его интонациях отчетливые сексуальные нотки. – Просто ужасно рад – и за тебя, и за детей, и за всех нас!

Итак, они спасены. Они останутся дома. Рита. Морин. Питер. Пег. Эти дети будут жить с ней так долго, как это потребуется им самим. Они смогут сохранить свой дом, а в урочный час смогут его покинуть – как это и делают почти все дети на свете.

Никакого загадочного судна, отплывающего в Австралию. Никакой сестры Юнис. Никакого страха. Никакого чувства вины. У детей по-прежнему есть место, которое они называют своим домом.

И Клара с Айвором снова крепко обнялись. И очень скоро чувство облегчения и неожиданной победы сменилось в душе Клары чем-то совсем иным. Она понимала, что обниматься им совсем не следовало бы, да и время и место вряд ли для этого подходили, но ничего не могла с собой поделать. Ведь он сам сказал тогда – ведь сказал же, она собственными ушами это слышала! – «Господь свидетель, я с ума по тебе схожу», и это прозвучало так искренне. И даже если бы он этого вслух и не сказал, она все равно в глубине души знала, что это так и есть – он влюблен в нее не меньше, чем она в него.

Айвор с трудом от нее оторвался, но по его лицу сейчас ничего прочесть было невозможно.

– Иди и скорей расскажи ребятам, что все вы по-прежнему остаетесь в Грейндже. Они страшно переживали. И все так чудесно закончилось! Теперь всем захочется отпраздновать это событие.

– Но, Айвор… – Клара вдруг почувствовала себя как-то глупо и покраснела. Наверное, она все-таки вела себя совершенно неправильно!

– Мне тоже нужно поскорей домой вернуться, – сказал он, почему-то вдруг охрипнув. Почему он вдруг так отдалился? – Мне вообще не следовало сюда приходить… Это несправедливо, неправильно…

Неужели он так и не понял, какие чувства она к нему испытывает? А может, он просто играет с нею?

Одного взгляда на его лицо Кларе было достаточно, чтобы понять: нет, он с ней не играет. Он выглядел обезумевшим от горя, но почему? Нет, она никак не могла понять, в чем тут дело.

Глава шестьдесят третья