Место, которое зовется домом

В Америке было утро. Кларе всегда казалось, что с этими временными поясами одна путаница, однако она все же сумела определить, когда будет удобно позвонить Мэрилин. Та ответила сразу, едва оператор успел их соединить – казалось, она сидела у телефона и ждала, когда Клара позвонит. А Клара, совершенно утратив контроль над собой, все повторяла без конца «огромное вам спасибо» и «вы нас просто спасли». Когда ей наконец удалось взять себя в руки и спросить: «Как же мне вас отблагодарить?» – Мэрилин неожиданно сказала:

– У меня действительно есть одна просьба к тебе, дорогая. Нельзя ли поменять название «Шиллинг Грейндж»?

– Конечно, Мэрилин, выбирайте любое!

«Майкл-Мэрилин»… может быть, так? С одной стороны, это совершенно лишено смысла – а уж когда Майкл погиб, это для Клары было и вовсе бессмысленно, – с другой стороны, теперь эти два имени… Клара ненавидела выражение «без причины ничего не бывает» – все равно, что оглядываться назад и пытаться извлечь смысл из бессмысленного. И все же иногда случайное знакомство или кратковременная встреча могут оказать решающее воздействие на всю твою последующую жизнь. Если, конечно, допустить это. Если позволить. Ничего, завтра она напишет Мэрилин большое письмо и все ей расскажет, а еще, возможно, прибавит несколько местных сплетен, до которых Мэрилин большая охотница. И все же Клара понимала: любого подарка будет недостаточно, чтобы выразить ту благодарность, что переполняла ее сердце.

– Ты, главное, помни, Клара, что ты не одна на свете, – сказала Мэрилин. – Всегда помни об этом. – А потом она спросила, все ли у Клары в порядке. – У тебя такой голос, словно ты плачешь. Это так и есть или мне показалось?

– Да, я плачу, – честно призналась Клара, – но у меня все хорошо.

Дети просто поверить не могли, что все так счастливо закончилось. Питер, словно задохнувшись словами, убрался в свою комнату, но прежде все же сумел сказать:

– Я понимаю, мне в любом случае недолго здесь жить, но я ужасно рад, что сам этот дом сохранится и еще долго будет существовать как то место, куда я всегда могу вернуться… как мой дом.

Джойс была несколько разочарована тем, что никаких баррикад и запасных кексов не будет.

– А я уж к сражению готовилась, – призналась она.

– Ты же все равно уезжаешь! – враждебным тоном обронила Рита. – В этот свой навечный дом, к этим своим Вудвордам.

Неужели Риту раздражает даже отъезд Джойс в приемную семью? – подумала Клара. – А впрочем, вполне возможно.

– Да, уезжаю. А все-таки… было бы здорово баррикаду построить!

После этого импровизированного собрания Рита настояла на том, чтобы все пошли к ней в сарай и послушали пьесу, которую она сама сочинила. Джойс, разумеется, не смолчала, упрекнув Риту в том, что та вечно тянет одеяло на себя. Сейчас они окончательно поссорятся, испугалась Клара, но Рита не обиделась и не рассердилась, а со смехом возразила: «Но пьесу-то я в основном о себе и сочинила!»

Кларе показалось, что Рита написала блестящее, хотя и весьма мрачное, музыкальное произведение. Доиграв свое сочинение до конца, Рита вскочила, покружилась и заявила: «Немного мрачновато, конечно, но ничего, в следующий раз я напишу что-нибудь более веселое».

Пег, пробравшись поближе к Кларе, так сильно стиснула ее руку, что Клара даже поморщилась.

– Мы остаемся, Пег! – шепнула она девочке. В ответ Пег, чуть приподняв подол юбочки, сплясала джигу и крутилась волчком до тех пор, пока попросту не рухнула со смехом на пол. А Клару пробрала внутренняя дрожь при мысли о том, что Пег могла вновь оказаться во власти сестры Юнис. Теперь-то маленькая Пег была в безопасности, но каково бедным детям в Уолтемстоу, где правит эта бездушная монахиня?..

– Мне только что сказали, что мы вроде бы тут остаемся? – Морин не вошла, а ворвалась в кухню. И Клара в очередной раз подумала, что понятия не имеет, где Морин провела все это время; та давно уже перестала ей об этом сообщать.

– Да, остаемся.

– А мне бы, наверное, Австралия понравилась…

Клара только вздохнула. Морин никогда не угодишь.

– Ты все еще можешь туда поехать – только когда станешь чуть старше, – сказала она.

Морин пожала плечами.

– А что, пожалуй, и поеду. Значит, Айвор все-таки приходил на аукцион?

– Да, он пришел, но позже, когда торги уже состоялись.

– И теперь вы все знаете? – продолжала Морин.

– Что все?

Морин явно растерялась. И, чтобы прийти в себя, даже за край стола ухватилась.

– Ничего.

– Морин?! – рассердилась Клара, чувствуя, как противно, скрипуче звучит ее голос.

Морин, покраснев как свекла, вдруг заторопилась.

– Ладно, я пойду, мне еще нужно… остальных найти…

– Это снова Руби, верно? – быстро спросила Клара. – Она вернулась? – Она внимательно следила за лицом Морин, надеясь прочесть ответ. А заодно рылась и в собственных мыслях. – Или… или это кто-то другой?

Морин с некоторым испугом помотала головой.

– Нет, нет, она не вернулась. Это вообще не она!