Метаморфозы. Новая история философии

Например, одна из самых известных (иногда о ней говорят как об «основополагающей») работ Б. Латура «Наука в действии» (1987) в самом своём названии содержит большую долю юмора или даже издёвки над читателями, ведь по-английски, если прочитать не “Science in Action”, но “Science InAction”, то получится либо «паралич науки» или даже «парализация наукой»! Если в случае Б. Латура непонятно, он за эту самую парализацию или против, в первую очередь потому, что для акторно-сетевой теории нормативное измерение вообще отсутствует, пустое место (вот почему и «модерна никогда не было»), то В. А. Кутырёв прямо выступает в качестве критика науки. Он так прямо и говорил, что философия науки должна порвать с её обоснованием или легитимизацией. Она возможна только в качестве критики науки, то есть критики науки как нео-догмы, тотальной пост-идеологии.

Далее, известно, что В. А. Кутырёв предлагал обсуждать все проблемы науки и техники публично. В этом смысле его можно назвать «современным левеллером». Б. Латур тоже левеллер – уравнитель «людей» и «вещей» (о необходимости «парламента вещей» мы уже упомянули). Хотя их «левеллерство», опять-таки, почти диаметрально противоположной направленности. Латур, как известно, был сторонником так называемой «симметричной антропологии», выступающей за уравнивание людей с вещами, причём любыми, будь то природными или техническими. В немного других терминах, философия Б. Латур – это «плоская онтология», где люди и вещи равны, нет никаких иерархий, так как любые иерархии – иллюзия. Для В. А. Кутырёва же это очевидный симптом «того же самого», то есть критикуемого им, едва прикрытого риторикой слепка с положения человека в искусственной среде, его непрерывно умаляющейся здесь роли, вплоть до «потери дара речи». Не случайно, пишет он, «в компьютерных текстах исчезают имена собственные, которые теперь пишутся с маленькой буквы, ибо техника не отличает живое от неживого… [М]ыслят деревья, камни, животные, артефакты, отношения между ними – лишь бы не голова… [Человек] не мыслит как таковой, по природе.

Если Homo, наряду с другими объектами и существует, то без sapiens. Такова уж теперь его «природа»… [Н]емыслимое в модернистскую эпоху ценностное уравнивание человека с любыми другими феноменами мира казалось тогда дерзким, но оно доводит до логического завершения лишение его статуса субъекта»[250]. Cубъект превращается в агента сетей, «сгусток информации»… Б. Латур лишь предвосхитил такое положение, новую (де)онтологию, провозгласив «симметричное равенство вещей и людей». Это действительно уже (де)онтология, то есть и не онтология, а её деконструкция, и не деонтология, поскольку, в очередной раз повторим, здесь нет места ничему нормативному. Это «пресловутая политкорректность, [которая] реализуется как вы(у)равнивание всего: нет ни мужчин, ни женщин, ни белых, ни черных, ни больных, ни здоровых, ни умных, ни глупых, ни красивых, ни уродов, ни добра, ни зла»[251]. Тем более, бытия и небытия. Причём об этом с восторгом толкуют последователи Б. Латура как о великом достижении в философии науки. Притом, у(вы)равнивание идёт по низшему уровню, чтобы было «всё включено». В 1980-е годы даже на Западе первые работы Б. Латура воспринимались как скандальные, не говоря уж о нашей стране… Тогда «уравнивание людей с вещами [было] скандал[ом]. Теперь… [же] в основном восторженные пересказы как нового слова в философской антропологии. «Тёмное Трансвековье». Время Mortido»[252].

Ещё раз подчеркнём главную претензию к данной философии (акторно-сетевой теории). Она заключается в том, что всё эмпирическое здесь делается нормативным («что есть, то и должно быть»), тогда как всё нормативное рассматривается как эмпирия и в этом смысле ничем не отличается от марксистской, фрейдистской, дарвинистской или даже ницшеанской «критики морали». Но самая эта схема «извращения», подмены понятий как нельзя лучше подходит для понимания смысла понятия «метаморфозы» как раз в философском смысле. В своей работе “A Metamorphosis” (2021) Б. Латур определяет: Метаморфоза – это когда нормальное становится патологией, а патология – нормой.