Метаморфозы. Новая история философии

Обычно современные философы страдают пустым многословием. Меня же, наоборот, часто упрекают в том, что я слишком сжат в раскрытии своих мыслей. Что пишу слишком скупо, экономно. Поэтому при написании этой книги я дал себе установку – «не жалеть слов». Ну, я и не пожалел. Писал, как пишется. Есть такой приём у авторов – «свободное письмо». По этой причине книга не получилась лаконичной. Вообще, мне это не свойственно.

В самом начале у меня не было чёткого плана написания книги. Довольно долго лишь самые общие её очертания были мне видны и я просто «копал». Но в итоге, и совершенно неожиданно, пасьянс сошёлся. Сейчас я уже не представляю эту книгу состоящей не из этих трёх частей, которые составляют её. Также признаюсь, что лишь написав текст, я вдруг понял, пост-фактум, что именно объединяет все три его части. Это связь знания, науки, с одной стороны и капитализма, цифровой цивилизации, с другой, которые порождают такие явления как аутизм (Д. Беркли), неомальтузианство (Кондорсе и Т. Р. Мальтус) или новационизм (В. А. Кутырёв).

Отмечу, что я не выступаю против науки вообще. Но против той её догматической формы, которую она имеет последние 200–300 лет. Нужна «новая наука»! Как у Джамбаттиста Вико – «антропоморфная»? Нет! Нужна метаморфоза науки. Но об этом подробно я хочу написать в одной из своих следующих работ. Говорят, что на самом деле автор всю жизнь пишет одну книгу. Точнее, её продолжения, уточнения и т. д. Если угодно, даже единое произведение, то есть единый текст, непрерывно растущий, саморасширяющийся, как наша Вселенная. Пока же ещё раз повторю, что под метаморфозой, в том числе науки, здесь понимается «взросление», то есть переход от гетерономии к идеологии и, наконец, автономии.

Исходя из этого у меня возникли следующие итоговые соображения, которые я начну с эпиграфа…

* * *

«Крест в горах», также известный как Тетшенский алтарь (1808), – картина маслом немецкого художника Каспара Давида Фридриха (1774–1840), выполненная в качестве алтаря (Рис. 7).

На ней изображён крест, расположенный на горе, и мы смотрим на него снизу вверх. Источник закатного солнечного света, изображённого в виде пяти солнечных лучей, скрывается и нам уже не виден. Единственный способ вернуться к нему – это тянуться к фигуре распятия на самом верху. Если мы этого не сделаем, то останемся во тьме. При этом картина создаёт ощущение, что здесь, на темной стороне горы, в закатный час просыпаются твари, которые символизирует вьюн и прочие стелящиеся, ползучие и пресмыкающиеся растения, животные и насекомые. В отсутствие света они приходят в кишение, поскольку единственным источником знания («света») для них становится попытка уцепиться друг за друга. Единственный же выход из такого существования – там, наверху. Тянуться к нему неимоверно тяжело. Гораздо проще отдаться воле тёмных сил, слиться с сонмом себе подобных…

Рис. 7. «Крест в горах» (1808), Каспар Давид Фридрих (1774–1840).

Я выбрал именно графический, визуальный эпиграф, поскольку Джордж Беркли, один из протагонистов данной книги, считал, что истину проще увидеть, чем познать разумом. И это делает его очень близким и понятным нашему, русскому человеку.

Например, в своих «Максимах о патриотизме» (1750), небольшой статье на три страницы, представляющей собой набор из сорока двух афоризмов на заданную тему, Д. Беркли пишет, что патриотизм следует искать вообще в другом месте: для него патриотизм и вера в Бога суть одно и то же! «Представьте человека, у которого нет представлений о Боге или Совести – хотели бы Вы, чтобы такой человек воспитывал Вашего ребенка?»[274] Вопрос риторический. Конечно, нет. Такой человек способен только на удовлетворение своих сиюминутных желаний и потребностей.

Настоящий патриотизм – это все те ценности, которым учит «христианское воспитание», формирующее такие качества личности как честность, искренность, бескорыстие, самоотверженность, подвижничество, здравомыслие, рассудительность, трезвость, доброта, великодушие, открытость, непредвзятость, долг и совесть, борьба с насилием и жестокостью, избегание пороков, таких как пьянства, игромания, отсутствие стремления к богатству и власти. Любой адекватный человек признаёт всё это в качестве значимых ценностей. Следовательно, патриотизм – вопрос морали. Не отвлечённых рассуждений, но ежедневной практики. Беркли ссылается на Первое Послание Иоанна: «Кто говорит: «я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1 Ин. 4-20) Эта мысль, разумеется, напрямую связана с основной идеей всей философии Д. Беркли – “esse est percipi”.

Чтобы лучше понять мысль Д. Беркли, а также введённый нами графический эпиграф сделаем ещё одно небольшое отступление, но будем продвигаться быстро.