Метод римской комнаты

— В чем же тут вина, скажите на милость? — вступилась Богданова за вдову. — Разве в том, что жена хотела отвадить мужа от нечестного дела?

— Вы правы, Александра Львовна, — согласился Ардов. — Благодаря Агнессе Витольдовне был предотвращен ущерб государству на полтора миллиона рублей.

Мармонтова-Пекарская прекратила содрогаться на плече подруги и обернула на сыскного агента заплаканные глаза — вот уж никто не ожидал такой развязки.

— Я просто хотел разобраться, — кротко произнес молодой человек. — Примите мою благодарность.

Ардов вернул шляпу в коробку, сложил вещи в пакет и протянул вдове.

Переглянувшись, женщины тихо, чтоб не спугнуть удачу, засеменили к выходу.

— А с кем Виктор Иудович затеял эту аферу, вы случайно не знаете?

Агнесса Витольдовна обернулась.

— Не знаю, — сказала она. — Ей-богу, не знаю.

— Что ж, всего доброго.

— До свидания.

Женщины покинули участок.

Ардов опустился на стул. Похоже, история с биржевой аферой — ложный след в этих убийствах… Кто за ней стоит — более-менее понятно, а вот кому и зачем понадобилось расправляться с членами бессоновского кружка гармонизации семейных отношений — станет понятно только завтра…

Ардов потер виски и бросил взгляд в черное окно. Из него через подоконник, хватаясь за горло, ввалился внутрь участка Мармонтов-Пекарский со шляпной коробкой. К нему, колыхаясь наподобие киселя, подплыла супруга, выхватила из руки ключик с брелоком в виде кабанчика, показала Ардову и пропела тонким голосом: «Точить ножи-ножницы!» Потом выпучила глаза и добавила басом: «Бритвы править!» И заплакала. «Душа в душу! — вдруг воскликнул нотариус Богданов, вылезая из шляпной коробки. — Просто не поверите! Душа в душу! Виктор Иудович, безусловно, бывал иногда резок. Может быть, иной раз, так сказать, перегибал палку…» На этих словах Мармонтов-Пекарский встал, извлек откуда-то палку и, лихо подкрутив ус, согнул ее с видимым усилием, как гнул кочергу в цирке Чинизелли Огюст Робинекак. «Не изволите проверить качество продукта, ваше благородие? — заискивающим голосом прожурчал знаменитый марсельский борец. — Извольте видеть — черкасские бычки, только что забитые». Вдруг на подоконнике появилась горничная Данишевских, произнесла голосом княгини: «Не оступилась — спрыгнула!» — и лопнула, оставив после себя разлетающийся пук перьев. Из них вышла Алина в белом платье, она была прекрасна и холодна. «Наверное, плохо так говорить, но я ничего не могу с собой поделать…» — спокойно произнесла девушка, и от этого Ардову сделалось не по себе. «Согласитесь, хороша идея!» — улыбнулась она, и Илья Алексеевич понял, что это вовсе не Алина, а какой-то господин с пустыми водянистыми зрачками, изо рта которого волной выкатилась стая жужжащих комаров. «А ведь я его знаю…» — подумал Ардов.

Глава 33 Петербургское утро

В мелочной лавке Хныкина купец второй гильдии Полуянов надписал штемпельный куверт с круглой красной печатью, бросил на блюдце положенную плату в пять копеек серебром и опустил корреспонденцию в щелку синего чугунного ящика. Разузнав у приказчика, что письмоносец явится на выемку не позже полудня, после чего письмо будет доставлено на городскую почту для франкирования, сортировки и отправки по адресу назначения, Полуянов, весьма довольный собой, вышел из лавки, прищурился на утреннее солнышко, прихлопнул себя ладошками по бокам тугого пуза и уже хотел было отправиться в гостиницу, когда услышал гнусавый голосок:

— Простите, вы не могли бы мне помочь…

Купец бросил в сторону голоса строгий взгляд, ожидая увидеть грязного попрошайку, но вместо этого обнаружил у окна лавки весьма презентабельного невысокого джентльмена в котелке, привалившегося на одну ногу:

— Оставил дома пенсне, а здесь мелко, — извиняющимся тоном произнес хромой, показывая раскрытую газету.

— Что вам? — все еще строго спросил Полуянов.

— Не могу разглядеть цифры, — подслеповато щурясь, проговорил проситель. — Сегодня опубликовали выигрышные номера… У меня билет, хочу сличить — угадал ли хоть одну цифру.

Хромой помахал лотерейным билетом, который держал в руке.

— Извольте, — согласился купец, взял газету, назвал цифру в указанном разделе и уже хотел было вернуть, как вдруг услышал:

— Не может быть!

Хромой поднял глаза, полные кроткого восторга.

— Вот это да! — растерянно сказал он. — Первый же номер — и верный! У вас легкая рука. Раз в жизни угадал хоть цифру.

Подождав, пока кривоносый господин переживет бесполезную радость, Полуянов огласил следующую цифру и опять протянул газету.

— Да что вы! — захохотал хромой. — Не шутите? Такого со мной еще не бывало. У меня ведь тоже двенадцать! Это уже, считай, победа!

Полуянов бросил взгляд в лотерейный билет и сам убедился в совпадении.

— Сорок один, — провозгласил он, отыскав глазами очередную цифирь на странице.

— Невероятно… — задохнувшись, прошептал хромой. — Сколько, вы сказали? Сорок один? Не могу поверить — у меня тоже. Погодите, не читайте дальше. Дайте дух перевести.