Меж двух огней

Айра подавила взрыв нервного смеха, предвещавший истерику. Вот как всё обернулось.

— Проще всего было бы передать тебя инквизиторам и выслушать, что ты расскажешь им. Однако тогда история могла бы исказиться твоим стремлением угодить им. Не поделишься ли причиной, по которой донесла на того мага?

— Он насильно обратил меня к тьме, обесчестил и принуждал совершать омерзительные поступки. Однако я всегда была верна свету.

Притвориться селянкой, сбежавшей от мастера Зохария, и привести к его порогу ищеек света — эта задумка зрела у Айры с тех пор, как он обнаружил у неё дар и инициировал его тьмой. Она ненавидела своего наставника за многие вещи, на перечисление ушёл бы не один час. Но в их числе не значилось то, что он подарил ей магию и развил тот скудный талант, которым она обладала. О тьме Айра не жалела. Она отомстила за унижения — и была несказанно благодарна за то, что он показал ей бушующий океан мощи, хоть и получалось пользоваться не более чем крохотным напёрстком. Отвергать тьму для Айры было всё равно что отвергать саму себя.

— Что-то такое я и подозревал, — протянул Бельмут, — Безусловно, инициирована насильно… издревле теологи спорили, можно ли считать принуждённого истинным падшим. Преобладает точка зрения, согласно которой тот, в ком сильна вера, не допустит инициации тьмой. Упадёт замертво или оттолкнёт её — что-нибудь в этом духе. Я же склоняюсь к позиции материалистов: первичны поступки, а не источник силы.

Он подманил её. Подходя, Айра затрепетала — от близости пламени, от неизбывного ужаса и от проблеска надежды.

— У Касимира ходили интересные и опасные мысли касательно тебя в свите Селесты и того, как этим можно воспользоваться. Я же счёл, что обвинение члена королевского рода с пособничестве тьме бросает тень на всю династию. Тем не менее бороться с искушением как-то воспользоваться твоим присутствием во дворце было нелегко. Но после того как я удостоверился, что ты не причиняешь вреда его величеству, я всё чаще стал задумываться о том, что любое орудие можно применить на благо света.

По лицу Айры струился пот, архиканоник же ничем не показывал, что его донимает жар.

— Взять хотя бы твой талант не оставлять следов. Обнаружить воздействие получалось при прямом наблюдении, после же ничто не выдавало касания тьмы. Даже если кто-то из светлых магов очищает пространство, тень тени прячется в складках реальности, — но не в твоём случае. Вот только что произошло у Фредерика?

— Я… я случайно разбудила его. Наступила на кота. Он не… — Айра запнулась и замолчала, поймав мимолётное изумление в прищуре архиканоника.

— А если бы не разбудила, остались бы пятна тьмы?

Айра безмолвно качнула головой. Ярче и ярче разгоралась в ней надежда.

— Значит, ты способна заставить любого человека умереть, выдав это за несчастный случай или естественную смерть.

— Я не… я была неправа, я действовала по приказу Селесты! Я бы… ни за что… я совершила тяжкий грех, убив верного сына церкви, идущего в свете. Мне нет прощения, — Айра опустилась на колени и припала поцелуем к запястью Бельмута.

— Пока ты дышишь, всегда есть дорога к искуплению, — сказал архиканоник, погладив её по волосам, — К тому же, хоть это не умаляет тяжести твоего греха, бедный Фредерик сам свернул с пути, предписанного церковью. Его усилия могли бы похоронить священный поход. Может быть, он этого не сознавал и действовал из лучших побуждений. Однако его гибель послужила делу света, — и хоть ты виновна во многих прегрешениях, дочь моя, для тебя есть шанс. Встань.

Айру снова разобрал смех, который она выдала за плач, и она тяжело поднялась.

— Я сделаю всё, чтобы искупить вину и послужить свету.

Бельмут кивнул — ничего иного он не ожидал. Архиканоник заботливо вытер слезы, которые смешивались с потом на её щеках, и заговорил.

Глава 52

Пока Айра колебалась, по какой дороге пойти, выбор сделали за неё. От этого на языке чувствовался привкус пепла.

Несмело шевельнулся в душе гнев. Она стремилась к силе для того, чтобы не зависеть от других, чтобы выковать идеальный мир, — но приходилось работать с тем, что ей поручали сильные мира сего.

Рождались первые намётки плана. Как подобраться к Селесте, как лишить её защитных артефактов… нет, всё в топку! Воля принцессы была твёрже стали, и Айре ни за что не преодолеть её тяги к жизни. Бельмуту об этом, правда, знать не нужно, совсем не нужно. Одно неверное движение, и, несмотря на уверения архиканоника, она полетела бы в костёр вместе с неупокоенными. Уж какая-нибудь мифриловая побрякушка в лагере отыскалась бы, чтобы сжечь её живьём без опаски.

Айра шла по лагерю с гордо поднятой головой, ошеломлённая тем, что ещё дышит, с трудом сдерживаясь от того, чтобы пойти в пляс. Ей хотелось хохотать, тыкать в угрюмых угольчатых, — уж они-то точно не были довольны итогом. Но кому до них дело? А впрочем, Айра всё-таки воздержалась от тычков. Если кто-то сорвётся, его сурово накажут, но менее мёртвой Айра от этого не станет.