Меж двух огней

Бабка определённо отказывалась внимать голосу разума. Она набросилась на меня с яростью тигрицы, защищавшей детёнышей, не забывая поливать отборными оскорблениями. Вокруг тотчас начала собираться толпа, и вдалеке послышался звук свистка. Городские стражники лениво, но уверенно двигались к источнику шума. Окружённый людьми, чьи лица с каждым мигом всё более зажигались насмешливым интересом, я потерянно оглядывался в поисках Вероники.

— Что тут происходит? — Тучный страж в видавшей виды куртке с металлическими шипами протиснулся сквозь толпу и встал между мной и старухой. Его напарник держался чуть позади. Его унылое лицо, захваченное унынием и застарелыми оспинами, контрастировало с весельем в голосе толстяка. В руках стражи держали копья, на их поясах висели короткие мечи.

— Добрый господин, этот вор! Этот вор напал на меня и попытался обокрасть! — выкрикнула бабка. К моему изумлению, зеваки загудели, подтверждая её слова.

— Всё так и есть…

— Бросился к ней…

— Выхватил корзину…

— Нет, сначала он толкнул её!

— Да нет же, я был с самого начала! Он ударил её в живот…

— … набросился на корзину и втоптал её в землю…

Толстяк покачал головой и упёр руки в обвисавшие бока.

— Тебе есть что сказать в своё оправдание, оборванец?

Как по команде, его понурый напарник вышел вперёд и протянул руку. Несколько мгновений я моргал, не понимая, чего от меня хотят. Затем пожал её. Стражник брезгливо отдёрнул ладонь.

— Шутить вздумал, выродок?

— Вяжи его и в темницу, — со вздохом сказал толстяк.

— Что⁈ Да не нападал я ни на кого! Я хотел помочь собрать вещи! На эту кошёлку наехали дворяне, и я подумал…

— Кого ты назвал кошёлкой, сын безродной ослицы и портового грузчика⁈

— Уймись, — бросил толстяк, и старуха послушно замолкла, — Уж не собрался ли ты обвинить благородных господ в том…

Послышался металлический свист оружия, извлекаемого из ножен. Кем бы ни казались стражники, дело они знали крепко: тотчас толстяк двумя руками схватился за копьё, а его сослуживец вытащил меч, бросив своё.

— Господа, — ледяной голос Вероники заставил толпу замолчать. Девушка стояла с обнажённым кинжалом — клинком вниз, показывая, что не намеревается нападать, но намёк был ясен. Люди подались назад. Самые сметливые вспомнили, что у них нашлись неотложные дела, и исчезли в ближайшем проулке.

— Добрая женщина утверждает, что этот оборванец набросился на неё и попытался отнять вещи, — настороженно сказал толстяк. Судя по капле пота, стекающей по его шее, он понял, с кем говорит. Однако это не поколебало его уверенность, подпитанную жадностью и нежеланием терять авторитет, — Он отправится с нами для выяснения обстоятельств.

Вероника свободной рукой нашарила на поясе мешочек и извлекла из него две монеты. Она поиграла ими, перекидывая меж пальцев, и бросила на землю перед унылым стражником.

— Кажется, я потеряла биремы, — сказала она ничего не выражающим тоном.

Стражники переглянулись, и напарник толстяка с осторожностью поднял деньги. Он быстро протёр одну о штаны, куснул и, кивнув, убрал во внутренний карман куртки.

— С другой стороны, кто поверит словам местной пьянчуги? Она способна увидеть воссоединение Реманской империи на дне бутылки и себя на месте императрицы, — продолжил мысль толстяк, изрядно расслабившись, — Незачем тревожить хороших людей из-за бредней подзаборной швали.

Девушка задвинула кинжал обратно в ножны. Старуха заголосила, но с ней Вероника церемониться не стала. Очередная монета, извлечённая из кошелька, полетела в сторону бабки с такой силой, что я на секунду подумал, будто она пробьёт череп склочной перечницы. Однако та перехватила её перед самым лицом, глубоко склонилась, подметая землю жидкими волосами, и исчезла, прихватив тряпьё. Стражники тоже не стали задерживаться, и те немногие зеваки, что наскребли в себе мужество остаться до конца представления, расползлись в разные стороны.

— Идиот! Недоумок! Кретин! — хлёсткие ругательства девушки ранили сильнее, чем ругательства старухи, — Никогда! Слышишь, никогда не лезь не в своё дело!

— Но я просто хотел помочь…

— Помочь этим червям заработать? Слава Владыке, сюда не подоспели шпионы короны! Уж они бы постарались раздуть это в скандал! — Вероника выдохнула и взяла себя в руки, — Нам нельзя подставляться. Не сейчас, когда баланс так хрупок. Треклятый принц обернёт против нас любой промах…

Я решил оставить расспросы на другой раз и с коротким поклоном извинился.

— Перестань пресмыкаться, — поморщилась Вероника, — Ты неофит ордена рыцарей Владыки, а мы не склоняем голову ни перед кем, кроме нашего повелителя.

Конь ждал нас неподалёку. У меня сложилось впечатление, что он не только не двигался с места после того, как Вероника спешилась с него, но даже не перебирал ногами. Он походил на статую. Памятник, возведённый всем странностям этого мира. Нелогичного, странного и опасного. Мира, где за желание помочь ты мог угодить за решётку.

Глава 10