Меж двух огней

Найти подходящий постоялый двор было куда более сложной задачей, чем представлялось сперва. Дело заключалось даже не в Веронике как таковой, хотя походила она на свежевыкопанный труп. Проблема крылась глубже: обычные лошади при приближении рыцарского коня начинали сходить с ума. В королевском поместье расстояние между стойлами было больше, а сами стойла — просторнее того, что могла предложить обыкновенная таверна, что давало достаточно пространства для спокойного сосуществования.

Возможно, Вероника могла бы силой заставить заселить нас, однако сейчас её больше занимали попытки держаться на ногах. И потому мы под аккомпанемент фальшивых извинений и облегчённых выдохов удалялись всё дальше от центра в места, при взгляде на которые на ум приходило слово трущобы.

Настороженные взгляды прохожих оценивали наше оружие, и лично мне было неясно, опасаются ли они внезапного удара или прикидывают, хватит ли у них сил совладать с нами. В случае с обывателями я поставил бы на первое. Однако среди них то и дело попадались невзрачно одетые личности, которые, даже на взгляд дилетанта вроде меня, источали угрозу одной своей манерой держаться.

Были ли это знаменитые банды воров, грабителей и убийц, наводнившие неблагополучные районы? С концептом меня познакомили игры: в нескольких имелись задания по зачистке разбойных притонов. Игровые неписи, впрочем, выглядели куда более опасно — с уклоном в карикатуру. Демонстрировали вздувшиеся мышцы, голые плечи и многочисленные шрамы, скалили пеньки зубов и играли оружием, которое всегда таскали в руках.

Реальная жизнь выглядела менее броской по сравнению с виртуальностью. Просто небольшие компании, которые тихо разговаривали и громко смеялись, сопровождали наше перемещение пересвистом между постами и не забывали держать ладони открытыми. Показательная безоружность заставляла предположить наличие у них схронов, раскиданных поблизости. С одной стороны, если стража внезапно нагрянет с визитом — они чисты перед законом. С другой — ближайший тайник всегда находился в шаговой доступности.

Один из бандитов повернулся, и краем глаза я ухватил отблеск кинжала, спрятанного за пазухой. Что ж, не первая моя ошибка.

Рука, сжимавшая письменный нож, пропиталась потом. На официальное оружие, болтавшееся на перевязи и с каждым шагом бившее по ноге, надеяться не приходилось. Сломанная печать добавила бы хлопот, да и шансов напороться на своё же оружие в драке с ним прибавлялось.

Вероника же шла как ни в чём ни бывало, если не считать коротких остановок, чтобы восстановить дыхание. На этом этапе я стал всерьёз сомневаться, что мы выберемся отсюда живыми. Непонятно, что удерживало местных от разведки боем: кинжал проклятого рыцаря, необычный конь или вампироподобный вид девушки. Я нагнал её и прошептал:

— Ты уверена, что нам следует здесь находиться?

Вероника недоумевающе посмотрела на меня.

— Ты об этих трусливых псах? Они пекутся только о том, чтобы никто не мешал им грабить бедняков. Неужели ты думаешь, — на этом моменте она закашлялась, что сделало её следующие слова далёкими от убедительных, — неужели ты думаешь, что рыцарь Владыки не перережет их всех, не моргнув и глазом? Любой напавший на рыцаря становится его законной добычей и может быть поднят после смерти — во всяком случае, они в это верят, а копаться в Соглашении их не учили. Недоумки трясутся за своё жалкое существование не меньше тебя, а скорее всего, даже сильнее. Им ведь есть что терять.

Обидно. Настолько обидно, что на мгновение я пожелал Веронике встретить затылком арбалетный болт, выпущенный из-за угла одним из псов, о которых она отозвалась столь нелестно. Однако затем такие мысли пришлось отогнать: во-первых, они не подобали просвещённому жителю современной Земли, а во-вторых, со смертью Вероники неприятности стали бы множиться с геометрической прогрессией.

В трущобах для них выдерживалась идеальная питательная среда, в конце концов: грязь под ногтями, грязь в помыслах и превышение допустимого количества острого железа на квадратный метр. Тем не менее высокомерие Вероники временами переходило все разумные пределы. Выучка на рыцаря смерти определённо отключала инстинкт самосохранения.

— Мы могли бы остаться во дворце…

— В нём опаснее, чем здесь.

Для меня оставалась загадкой её логика. Может быть, она не человек? Чересчур иным показывало себя её мышление. Ведь были же в этом мире эльфы, а значит, могло найтись пристанище и другим существам из сказок и кошмаров.

К счастью для моего душевного равновесия, на горизонте показалась таверна. Единственное её стойло пустовало. У местных деньги на лошадей не водились, а те счастливчики, кому повезло перехватить несколько монет, спешили их пропить. Толстый хозяин двора оказался достаточно сговорчивым и жадным, чтобы впустить нас, несмотря на предубеждения. Возможно, свою роль сыграло отсутствие других посетителей. Я мог их понять: настолько грязного и пошарпанного зала я не видел ни на Земле, ни в новом мире.