Меж двух огней

— Он предложил как можно скорее вернуться к тебе… и пожелал успешно добраться до столицы. Наверное, он имел в виду Старую Литецию! — догадался я и ощутил в груди призрак гордости. Всё-таки я потихоньку вживался в местные реалии.

Раздался громкий хруст. Я вжал голову в плечи от неожиданности и посмотрел на руку Вероники. Девушка вцепилась в деревянный бок кровати так крепко, что почти оторвала от неё кусок.

— Ялк? Из чёрного ковена… Аглора?

Я кивнул. Вероника изменилась в лице: впервые я увидел на нём чистый и незамутнённый ужас. Щёки, и без того лишённые румянца, побледнели сильнее, сделав девушку похожей на вампира.

— Ч-что?

— Чёрные ковены существуют, — медленно прошептала она, — Владыка действует через них в осколках и частично в герцогстве. Они — один из самых охраняемых секретов нашего ордена. Если реманы узнают, что Владыка жаждет не только поглотить целиком Аглор, но и пойти дальше на север, то они могут оставить на время вражду и объединиться против нас. И ты говоришь, что он представился…

— Ялком из чёрного ковена Аглора.

С неестественным спокойствием Вероника произнесла:

— В Аглоре нет ковена.

Глава 18

Повисло молчание — неприятное и густое, как скисшее молоко. Оно обволакивало комнату, и лишь ветер, безразличный к чувствам людей, продолжал насвистывать протяжный мотив. От окна тянуло уличным холодом.

Вероника напоминала статую, по недоразумению бестолкового чародея ожившую, но не познавшую способность к движению. Едва заметно вздымалась грудь и раздувались крылья носа, но это не развеивало мираж: девушка глядела сквозь меня, не моргая, не шевелясь.

Со своей стороны я никак не мог сообразить, что ужасного она нашла в сказанной мной. Оттого в душе боролись противоречивые чувства: непонимание, к которому примешивалось раздражение из-за того, что скрытые смыслы в очередной раз проходят мимо; ощущение скорых проблем; и нервозность, подхваченная от Вероники.

В схватке между чувствами победила прохлада. Я поёжился и встряхнулся, кое-как разгоняя по телу кровь. В затылке кольнуло, отозвавшись тяжестью во лбу, но к этой напасти тело помаленьку привыкало. Впрочем, привычна не значит желанна. При мысли об алкоголе рот наполнился горькой слюной.

— Вероника?

— Мы уедем отсюда на рассвете.

Девушка по-прежнему не шевелилась. Её мрачный, как ледяная пустыня в безветрие, голос резанул уши. Слишком сильно он контрастировал с тем, какой она казалась всего миг назад. Было ли состояние магички шоком или всего лишь глубокой задумчивостью? Она менялась так быстро, что я не поспевал за переменами в её настроении.

— Куда?

— В обычной ситуации я бы сказала, к Владыке. Его необходимо предупредить о том, что ковены в осколках скомпрометированы. Возможно, именно этого не хватало, чтобы реманы на время забыли о разногласиях и скоординировали вторжение в Мадил и Аглор.

— С чего ты взяла?

— Даже идиот поймёт, что надо действовать, когда получит доказательства того, что Владыка не желает ограничиться Аглором. И даже идиот поймёт, что священный поход против сил зла может закончиться переделом сфер влияния. Аглорцам придётся действовать крайне аккуратно… однако речь не о них. Мы в западне и первое же решение, к которому нас подталкивают, очевидно, сделает только хуже.

— О чём ты?

— Твой Ялк пожелал хорошей дороги до столицы… Возможно, те, кто стоит за ним, ожидают, что мы рванёмся в Литецию. Это будет сигналом к тому, чтобы начать следующую стадию их плана.

— Сигналом для кого? Какого плана?

Никогда в жизни я не ощущал себя так близко к роли доктора Ватсона, наблюдающего за размышлениями Шерлока Холмса. Как выяснилось, быть головой, способной лишь на вопросы, довольно унизительно.

— Ялк мимоходом показал, что некто владеет информацией о структуре рыцарей Владыки, существовании засекреченных ковенов и моих ближайших планах. Объяснение этому может быть только одно: предательство. Притом предательство не рядового рыцаря, а кого-то в верхушке. Вполне вероятно, что заговорщиков несколько.

— Но он нигде не упоминал структуру…

— Его имя, — перебила Вероника, — На протяжении службы рыцарь Владыки получает новые имена в зависимости от статуса в ордене и своей силы. Чем длиннее имя, тем рыцарь сильнее. Чем выше первая буква его имени в списке имеющих власть, тем больше он посвящён в тайны Владыки. Ялк — это насмешка, почти буквально «слабейший из слабых». И слабейший рассказывает тебе о ковенах!..

— Значит, Ал?..

— Господин Аладиларий — один из самых могущественных рыцарей и член Малого Круга.

— А ты?..

— Я тоже… не без регалий. Господин Аладиларий не обратил бы внимания на бездарность.

Улыбка девушки потускнела.

— Он — один из подозреваемых… Я не делала секрета из того, что не собираюсь вновь ехать поднимать неупокоенных в ту деревню. Но именно от него я получила этот приказ. И он один из влиятельнейших рыцарей Владыки, командор второго звена и полномочный представитель Его воли в Аглоре. Нельзя полагаться на него, хотя даже тень сомнения в нём причиняет мне боль.