Меж двух огней

По спине Айры побежали мурашки. Более прямого намёка, что если она провалит возложенную на неё миссию, то ей конец, быть не могло. Похоже, Приам в самом деле стоял высоко в планах принцессы. Айра поклонилась: уроки мастера Зохария, вплавившиеся в мозг наравне с инстинктами, не подвели. Смирение и исполнительность. Она держалась за них, как утопающий за тонкую ветвь у водной глади. Но и забывать о себе глупо.

— А что до обоснованности твоего ухода… Наклёвывается идея, как заставить других думать, что ты перестала служить мне.

— У меня есть… просьба к её высочеству.

— Да? — Селеста, казалось, удивилась, что Айра решила подать голос.

— Я нуждаюсь в светлом маге, чтобы провести важные опыты, — В последнее время она всё чаще размышляла о Порче. По её догадке, для того чтобы связать тёмный дар и способность взывать к вратам света, чрез которые изливается магия, требовалась жертва, то есть тот, кто владел искусством, — Подошёл бы любой член светлого ордена, но, если бы у меня была вольность выбирать, я бы остановилась на Ланде из ордена святой Софии.

Она приходилась сестрой Аладиларию, который владел Порчей. Из симпатического закона следовало, что раз брату удалось подчинить себе запятнанный свет, Ланда была отличным кандидатом для обратного действия — донорства таланта. И, пожалуй, совсем немного на выбор повлияла зависть к рыцарю Мадила, из которой проистекало мелочное желание досадить ему, убив его родственника. Айра сосредоточилась на этом призрачном чувстве, и оно улетучилось, как вспугнутый охотником заяц. Нет, личные пристрастия тут ни при чём. Они вредили исследованиям.

— Как ты представляешь себе её исчезновение? Она обласкана высшими чинами ордена как рычаг давления на куратора проклятых рыцарей. Хотя нет более бесполезного занятия, чем пробовать играть на струнах души чудовища.

— У орденов нет самостоятельной власти…

— Зато у круга кардиналов и архиканоника её вдоволь, — возразила Селеста, — Дождись моего восхождения на престол и обратись с этой просьбой вновь, когда я втолкую священникам, что игнорирование учений кроткой Айемсии поднимает над их шеями меч гнева Векхцвайна. А пока — служи добросовестно, и да воздастся тебе.

— Нет большей радости, чем слышать обещание её высочества.

Глава 23

Самое время принцессе людей-кроликов явить истинный облик, чтобы предотвратить свою гибель и вступить в мой гарем. Я глубоко вдохнул и замер.

Естественно, ничего не произошло.

Если меня чему-то и научила недолгая жизнь на Мельтинском архипелаге, так это тому, что удобных чудес не бывает. А те чудеса, что всё-таки происходят, хвостом приволакивают за собой настолько неприятные последствия, что лучше бы их вовсе не случалось. В системе местной магии, к примеру, имелось неприличное количество подводных камней, что отбивало всю охоту учиться ей. Стоило ли заикаться о том, каким способом я вообще очутился посреди кладбища в середине тёмного ритуала? Так и тянуло обвинить в этом не собственную неудачливость, а таинственный злой умысел.

Что бесполезно. Нельзя исключать случайности. Многое из того, чему люди приписывают дьявольское вмешательство, на деле является стечением обстоятельств или природной закономерностью.

Послышалось нетерпеливое покашливание, и я понял, что больше спасаться в размышлениях мне не дадут. Правда, покашливание быстро перешло в захлёбывающийся приступ. В сгущавшихся красках вечера бледное лицо Вероники выглядело неестественным пятном, и ложившийся на него отсвет костра лишь подчёркивал осунувшиеся черты девушки.

— Я не…

— Это заяц. Его собратьев в этом лесу пруд пруди. Нельзя привязываться ко всем подряд на пути. Ты человек, Такуми, и не просто человек — ты будущий рыцарь Владыки. А это… обычный, во имя пороков святых ублюдков, заяц. Выбрось из себя эту сентиментальность. Она убивает людей вернее, чем вампира убивает его отражение.

Я вытаращился.

— Вампиры существуют⁈ И их убивают отражения? Тогда как они моют…

— Не переводи тему, — оборвала поток зарождавшихся вопросов Вероника, — Формально их убивают не отражения… Но речь не об этом: перережь горло зайцу. Я не собираюсь всю ночь держать его за уши! Он порядком весит, даром что кожа да кости, и то и дело пытается вырваться.

В подтверждение она встряхнула зверька, отчего он вновь забарабанил задними лапами по воздуху. Затем Вероника обнажила кинжал и многозначительно взмахнула им перед собой.

— Или от тебя всегда будут одни неприятности?

В груди зародился тяжёлый вздох, который не покинул губ. Умом я сознавал, что то, о чём меня просят (безусловный приказ, но приятнее думать о нём как о просьбе), было сущей мелочью. Но воспитание городского жителя, не сталкивавшегося ранее со смертью, перебороть оказалось трудно. Впрочем, раз ситуация сложилась так и никак иначе, значит, предназначение зайца заключалось в том, чтобы погибнуть от моей руки. Он вышел из земли, чтобы вернуться в неё, и кто я такой, чтобы мешать великому плану воссоединения с природой? Однако беда крылась глубже, и если я не проведу границу сейчас, то другого шанса может не представиться.