Читаем Между меридианами или "Мы не братья! Мы - любовники..." (СИ) полностью

Я снова оказываюсь сверху, фиксирую руки парня по бокам от его головы, целую его в губы, затем в скулу, шею.



- Умоляй меня, - шепчу я ему в ухо, кусая мочку и оттягивая её.



Я начинаю возиться на его члене, усмехаясь. Том судорожно выдыхает и тихо стонет. Он пытается высвободить свои руки, но я ему не позволяю это сделать. Парень шумно сглатывает – я вижу, как шевелится его кадык.



- Билл, не смешно, - выдыхает он.



Я отстраняюсь и смотрю на него с улыбкой на губах.



- Умоляй, Томми, - весело тяну я, выдыхая ему в губы.



Он морщится, немного возится подо мной, а потом сдаётся.



- Пожалуйста, - бормочет Трюмпер. – Не издевайся надо мной… Прошу…



Я фыркаю. Как же это смешно выглядит.



Отпускаю его руки и провожу по ним до плеч, а потом насаживаюсь на его член, непроизвольно выгибаясь. Сразу начинаю двигаться, чувствуя, как пальцы Тома сжимают мои бёдра. Меня обдаёт жар, и я ускоряюсь, облокачиваясь ладонями о его грудь. Брат стонет подо мной, а я завожусь ещё больше от такой картины. Мне мало. Мне всегда будет его мало.



Я пытаюсь зафиксировать ладони на его плечах или груди, но кожа скользкая от пота, поэтому мои пальцы постоянно скользят в сторону. Я дышу хрипло, а потом начинаю стонать. Мне приходится немного замедлиться, потому что парень сам начинает двигать мои бёдра и входить в меня глубокими толчками. Он переворачивает нас и вдавливает меня в ковёр, начиная вдалбливаться в меня. Я извиваюсь под ним, пытаюсь ухватиться за его тело, но Том перехватывает мои руки и фиксирует над головой. Он целует меня, затем отпускает и забрасывает мои ноги себе на плечи, ускоряясь ещё больше.



Это какая-то пытка. То чувство, когда ты готов кончить, но у тебя не получается. Вроде бы ничего сложного, да и останавливаться ты не хочешь, но это мучительная сладкая эйфория напряжённости не отпускает тебя.



Я кричу. Наверное, никогда в жизни я так не стонал во время секса.



- Том, - стону я.



Перед глазами всё расплывается, и я, наконец, кончаю, чувствуя в себе сперму Трюмпера. До меня не сразу доходит, что он кончил почти одновременно со мной.



Силы покидают меня, и я расслабляюсь – Том выходит и заваливается рядом, сгребая меня в охапку и прижимая к своей груди. Ещё ни с кем и ни разу я не был так счастлив, как рядом с братом.



- Знаешь что? – хрипло шепчет парень, тяжело дыша. – Ты слишком долго ехал сюда. Я чуть с ума не сошёл от твоего запаха.



Я фыркаю и трусь о его плечо носом, затем легко кусаю кожу, чтобы попробовать на вкус. Она солёная от пота.



- А вот теперь можно приступить и к работе, - смеюсь я, прижимаясь ещё сильнее к близнецу.



Он смеётся и целует меня в макушку.



- Давай ещё немного полежим, - просит парень.



Я ничего не отвечаю и прикрываю глаза, чувствуя, что в любую секунду могу заснуть. Странно, обычно я никогда не засыпаю после секса, в отличие от Джона. Того вырубает сразу через пару минут. И разбудить его просто невозможно…



И почему я его вспомнил прямо сейчас?



Немного позже.


Willow Smith ft. Nicki Minaj – Fireball




POV Tom






Я сижу на полу с ноутбуком на коленях, облокотившись спиной о диван, и доделываю свою работу, которую мне надо сдать в ближайшее время. Билл находится прямо позади меня – он развалился на диване и внимательно наблюдает за всем, что я делаю. Кажется, ему действительно интересно. Хотя, может быть, он просто с нетерпением ждёт, когда я закончу заниматься делами и, наконец, займусь им. Его пальцы перебирают мои волосы, щекочут кожу, иногда царапают её ногтями.



Уже вечер, но я не спешу возвращаться домой. Там меня ждёт Тим и очередная неловкость, которая готова свести меня с ума. Если бы у меня был выбор, я бы остался здесь навечно вместе с Биллом.



За окном поднимается ветер, и, когда я бросаю в ту сторону взгляд, вижу, что снегопад застилает всё пространство. Ненавижу зиму и снег. Ненавижу холод, особенно, когда нужно выходить на улицу. Всё мёртвое, безжизненное, деревья застыли во времени и пространстве в ожидании лета. Это удручает.



Билл вздыхает и кладёт голову мне на плечо. Я немного улыбаюсь и поворачиваю к нему голову, чтобы поцеловать в щёку, но Каулитц меняет положение и впивается мне в губы. Он скользит по ним языком, прикусывает, немного оттягивает. Мне так не хочется отстраняться, но работу нужно доделать. Осталось совсем немного.



Я отстраняюсь, затем ещё раз чмокаю его в губы.



- Немного осталось, - улыбаюсь я.



- Угу.



Билл садится на диване и упирается ногами мне в спину, словно в подставку. Я слышу, как он устало откидывается на спинку дивана и тихо стонет.



- Погода жуть, - говорит парень. – Может, останемся переночевать здесь? Скажем, что из-за снегопада решили переночевать в моей квартире. Они ничего и не заподозрят.



- Хорошо, - улыбаюсь я, снова утыкаясь в ноут.



Я чувствую, как его ноги немного надавливают мне на спину, и мне приходится слегка склониться. Я ничего не говорю – на нас нет ничего, кроме боксеров, поэтому я прекрасно ощущаю ступни брата. Они тёплые.



- Джон хочет устроить ужин. Типа, я, он, ты с Тимом. Катрин. Отпраздновать Новый Год, - бормочет Билл.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Он придет
Он придет

Именно с этого романа началась серия книг о докторе Алексе Делавэре и лейтенанте Майло Стёрджисе. Джонатан Келлерман – один из самых популярных в мире писателей детективов и триллеров. Свой опыт в области клинической психологии он вложил в более чем 40 романов, каждый из которых становился бестселлером New York Times. Практикующий психотерапевт и профессор клинической педиатрии, он также автор ряда научных статей и трехтомного учебника по психологии. Лауреат многих литературных премий.Лос-Анджелес. Бойня. Убиты известный психолог и его любовница. Улик нет. Подозреваемых нет. Есть только маленькая девочка, живущая по соседству. Возможно, она видела убийц. Но малышка находится в состоянии шока; она сильно напугана и молчит, как немая. Детектив полиции Майло Стёрджис не силен в общении с маленькими детьми – у него гораздо лучше получается колоть разных громил и налетчиков. А рассказ девочки может стать единственной – и решающей – зацепкой… И тогда Майло вспомнил, кто может ему помочь. В городе живет временно отошедший от дел блестящий детский психолог доктор Алекс Делавэр. Круг замкнулся…

Валентин Захарович Азерников , Джонатан Келлерман

Детективы / Драматургия / Зарубежные детективы
Испанский театр. Пьесы
Испанский театр. Пьесы

Поэтическая испанская драматургия «Золотого века», наряду с прозой Сервантеса и живописью Веласкеса, ознаменовала собой одну из вершин испанской национальной культуры позднего Возрождения, ценнейший вклад испанского народа в общую сокровищницу мировой культуры. Включенные в этот сборник четыре классические пьесы испанских драматургов XVII века: Лопе де Вега, Аларкона, Кальдерона и Морето – лишь незначительная часть великолепного наследства, оставленного человечеству испанским гением. История не знает другой эпохи и другого народа с таким бурным цветением драматического искусства. Необычайное богатство сюжетов, широчайшие перспективы, которые открывает испанский театр перед зрителем и читателем, мастерство интриги, бурное кипение переливающейся через край жизни – все это возбуждало восторженное удивление современников и вызывает неизменный интерес сегодня.

Агустин Морето , Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега , Педро Кальдерон , Педро Кальдерон де ла Барка , Хуан Руис де Аларкон , Хуан Руис де Аларкон-и-Мендоса

Драматургия / Поэзия / Зарубежная классическая проза / Стихи и поэзия