Между Москвой и Тверью. Становление Великорусского государства

273 О первоначальной истории Москвы знаем чрезвычайно мало. И.Е. Забелин нашел в кратких старейших упоминаниях о ней исходный пункт для наброска широкими и сочными мазками кисти археолога-художника ее облика как типичной княжеской вотчины. Первое из них говорит о том, как в 1147 г. кн. Юрий Долгорукий звал к себе на «Москов» (так в Ипатьевской летописи, 2-е изд., с. 339) черниговских князей, чествовал их тут «обедом сильным» и «дарами многими». Известия 1176 и 1177 гг. (та же летопись) сохранили название Москвы Куцковом или Кучковым (с чем связано предание о селе боярина Кучка, отнятом у него кн. Юрием) и рассказ о том, как Глеб Рязанский, придя на Москву, сжег «город весь и села». Эти намеки слагаются у Забелина в яркое представление о «княжеском хозяйственном селе» с угодьями для хлебопашества, огородничества и садоводства, исполненном «всеми надобными запасами», а затем – о вотчинном городе, который окружен рядом деревень и слобод, обслуживавших хозяйство князя-вотчинника. Известия Тверской летописи под 1156 г. (весьма ненадежное – см. о нем в упомянутой статье С.Ф. Платонова; что до даты, то С.Ф. Платонов не обратил внимания на общее свойство этой летописи: она вообще спешит в своей хронологии) приписывает закладку «города» Москвы Юрию Долгорукому; во всяком случае, с 70-х гг. XII в. имеем определенные известия о «московском огороде». Когда же стала Москва «стольным» городом? Владимир Всеволодович в 1212 г. «затворися в Москве» во время усобицы, а по заключении мира был «выведеггь» из нее в. к. Юрием и послан на княжение в южный Переяславль: это отнюдь не свидетельство о том, чтобы Владимир княжил в Москве. Михаил Хоробрит связан с Москвой только тем, что два летописных свода – Новгородская IV и Тверская летописи, сообщая о его смерти называют его «московским», что другими летописями не подтверждается. А в 1282/83 г. выступает в усобице старших Александровичей их брат Даниил «с Москвичи». Когда и как стал он владеть Москвой – не знаем. В.О. Ключевский прав, изображая Даниила «обездоленным среди родичей», но не потому, чтобы московский князь «не мог питать надежды» на великое княжение «по очереди», а потому, что владел он только Москвой, которая не была «стольным» городом, но лишь «волостью» великого княжения без политического прошлого. Если принять весьма вероятное предположение А.В. Экземплярского, т. II, с. 273, что Даниил, оставшийся после отца малым ребенком (род. 1261 г.), получил Москву от брата Дмитрия, то понятна его упорная вражда к старшим братьям.

274 ПСРЛ, т. VII, с. 184. Лаврентьевская летопись говорит о захвате князя Константина «некакою хитростью» (с. 462). Никоновская (т. X, с. 173), повторив тот же текст, дает пояснение этого намека: «Крамолою их же бояр Рязанских» и приписывает кн. Даниилу самые благие намерения: «Приведе его с собою в Москву и дръжа его у себя в нятьи, но в бережении и в чести всяцей, хотяше бо ся с нии укрепите крестным целованием и отпустите его в его отчину на великое княжение Рязанское». Книжник-редактор недостаточно согласовал это освещение дела со своей же редакцией известия об убиении кн. Константина, где о его пленении сказано: «Его же поймал хитростью некоего на бою» кн. Даниил (т. X, с. 176). Все это – черты редакционной работы, а не показание источника, как и устранение татар из Переяславского боя: «Одоле и много бояр и людей избил» (в Никон.). См.: «одоле князь Данило и много татар изби» (Воскр.).

275 Летописные тексты не упоминают о захвате Коломны, но затем – ею владеет Иван Калита. Д.И. Иловайский («Ист. Рязанского княжества», с. 91) предполагает, что захват Коломны был целью похода кн. Даниила на Рязань. С.М. Соловьев («Ист. Рос.», кн. 1, ст. 884 и 903), не приписывая захвата Коломны кн. Даниилу, говорит, что Юрий ее «удержал». Карамзин поставил присоединение Коломны в связь с действиями Юрия («Ист. Гос. Рос.», т. IV, с. 107 и примеч. 211), Троицкая летопись (Карамзин, т. IV, примеч. 211 и ПСРЛ, т. XVIII, с. 86) сообщает под 6815/1307 г., т.е. по убиении Константина, о возвращении кн. Юрия «на Москов с Рязани»; возможно, что все рязанское дело связано с вмешательством Москвы в рязанские смуты, о которых, впрочем, ясных и точных сведений летописи нам не дают: ср. предположение А.В. Экземплярского, т. II, с. 577. Коломна – ключ к Рязанской земле с севера: ее крупное стратегическое значение вполне определенно выступает еще в истории Северной Руси времен в. к. Всеволода Юрьевича (см. «Летоп. по Лаврентьевск. списку», с. 363–364, 367—368, 381—382, 385, 411, 438; ср. Иловайского, указ. соч., с. 64—65).

276 «Князь Александр и Борис Данилович отьехаша с Москвы в Тверь» – 6814/1306 г. – ПСРЛ, т. VII, с. 184. В Никоновской (т. X, с. 176) события этих лет изложены в сильно сбитом порядке и с сомнительной хронологией.