Между жизнью и смертью. Свидетельства с порога вечности

Идем по территории. Состояние зданий удручающее. Почему-то особенно впечатляет черно-зеленая дверь – вход в зимний храм – жалостно повисшая на одной петле. Ободранные стены келейного корпуса, выдранные розетки и даже провода, сбит кафель. Не верится, что недавно здесь находились люди. Кстати, некоторые из них и по сей день продолжают жить в зданиях, уже вроде бы переданных монастырю. Трудно в этих условиях понять, где кончаются мирские жилища, а где начинается монастырь. Молодежь с пьяным криком, хохотом собирается в аллейках монастырского парка: грохот мотоциклов, рев неистовой музыки на святом месте… Как все это было непохоже на традиционную тишину и покой монастырей, которые нам довелось посещать ранее. Трудно даже представить весь ужас происходящего.

Однако сестры обители не скорбели, а, наоборот, с радостью говорили, что Бог милостив и источник святой Параскевы не иссох, в нем есть благодатная вода. Подошли к колодцу, закрытому сгнившей деревянной крышкой. Но вода там, действительно, изумительно вкусная, холодная даже в жаркий летний день. А сестры продолжали с увлечением рассказывать, что вот здесь, над источником, была и непременно будет снова часовня, а рядом – закрытая купальня для паломников.

Смотрели мы на изувеченные церкви без крестов и понимали, что только вера и милость Божия смогут превратить это стойбище беспутного двадцатого века в Божию обитель.

После первой встречи посещали этот монастырь неоднократно и видели, что чудеса происходили одно за другим. По милости Божией восполнена утраченная святыня: крест с мощами Киево-Печерских святых – дар архимандрита Василия (ныне – владыки Василия, архиепископа Запорожского).

У источника св. преподобномученицы Параскевы открылась благоустроенная купальня. На другом чудотворном источнике – святого Георгия Победоносца устроена купель и поднята небольшая церковь, а еще дальше в лесу – источник Трех Святителей: Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоустого. Молитвенная радость соприкосновения с этими живоносными источниками у паломников столь велика, что окунаются в эти святые воды даже в зимнее время.

С самого основания монастыря Крымские архипастыри никогда не оставляли его своим попечением, и по сей день сохраняется эта традиция. Митрополит Симферопольский и Крымский Лазарь много сил уделяет возрождающейся обители, разделяя монастырские радости и горести.

А проблем и трудностей хватает. Жизнь в монастыре – это постоянный труд, труд духовный, молитвенный и труд физический. Как же изменилось все в обители за эти последние, благодатные годы, однако вполне очевидно, как много предстоит еще сделать, чтобы достичь того прежнего, процветающего уровня. Но трепетная молитва и самоотверженный труд совершают такие чудеса, что ранее это казалось просто невыполнимым.

Заезжаем сюда каждый год, служу на престольный праздник преподобномученицы Параскевы. Восстановлены церкви во имя святой Параскевы и иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». На разрушенном монастырском кладбище нашли мраморное надгробие с могилы игумении Параскевы, устроили часовню.

Крепкие духовные традиции обители, где никогда не отказывали в приюте и пище странникам, богомольцам, болящим, возрождаются в восстанавливаемой обители – и я становлюсь одним из тех, кому молитва и тепло христианской любви, чудодейственная вода источника святой Параскевы позволяют не просто выжить, а практически восстановить свое духовное и физическое здоровье.

«Радость моя, матушка!..»

Рассказывает матушка Людмила:

Отправив батюшку в монастырь святой мученицы Параскевы, на чудотворные источники, возвратилась домой и впервые в жизни ощутила, что полностью отдаю себя на волю Божию. Нет сил и желания ничего хотеть, ничего делать, и, отстранившись от всех дел, я молю Господа: «Пусть все будет по Твоей воле, как Тебе угодно…»

Отослала в монастырь письмо. Написала все, что на душе, что необходима полная ясность в отношениях, особенно при принятии важных решений:

«Благослови, батюшка!

Сижу над чистым листом бумаги и не знаю, с чего начинать, хотя письмо это писала в мыслях не единожды. Наверное, впервые в жизни я не знаю не только что делать, но что и как оценивать. Это касается и тебя, и меня, и наших чувств. Ответ на вопрос о моих чувствах к тебе – вся наша жизнь. Для меня сейчас все загнано в какой-то тайник души, и, дай Боже, пусть все там находится. Иначе дашь волю своим чувствам – и хочется завыть: за что ты меня оставляешь? Хотя я пережила первоначальный шок и обрела в какой-то мере здравый рассудок, что позволило мне уйти от сугубо мирских переживаний и посмотреть на все со стороны.