Междуморье

- Консервативная партия CSU[24] уже в 2015 году требовала создания лагерей на границе и ограничения наплыва. Тогда это было совершенно нереальным и было признано популистским – но не фашистским, как раз в этом никто ХДС не обвинял, иногда, правда, подобное говорили про AFD[25]. Но не следует забывать, что в то же самое время ХДС, как партия, управляющая Баварией, весьма умело и безболезненно приняла несколько сотен тысяч беженцев и разместила их по общинам. Больше всех из всех немецких земель. Так что у меня не создается впечатление, будто бы в Германии этот сор заметали под ковер. Бургомистры Нойекёльн, оба из SPD[26], часто весьма конкретно говорили о проблемах, и никто на них не нападал как на популистов. Вот только СМИ до сих пор несколько идеализируют беженцев это факт, и больше сообщают об успехах интеграции, чем о проблемах.

Моя жена, - писал Олаф, - вызвалась волонтером для работы с беженцами. В ее задачи входило проведение бесед с теми, которые желали изучать язык, но речь здесь шла и о контактах с нормальными жителями Берлина, которые могли бы рассказать этим людям о жизни в этой стране, о ее обычаях и проблемах. Многие уже закончили языковые курсы. В большинстве это были молодые мужчины в возрасте двадцати-тридцати лет. Милые, симпатичные, им хотелось того, чего обычно и желают молодые люди: получить специальность и работу, жилище и завести семью. Самой красивой страной, как они сами говорили, для большинства их них была не Германия, но их родина: Сирия, Палестина, Афганистан.

У моей супруги было сознание, что на данном этапе не в состоянии чем-либо помочь по причине отсутствия и возможностей, и компетенций. Теоретически, это и не было ее заданием, говорила она, но конфронтация беженцев с действительностью легко не проходила. То, что молодые, здоровые люди не могут работать, потому что работы для них нет, обучение языку идет по-разному, и все продолжается очень и очень долго, действует угнетающе. Сколько времени нужно, чтобы они акклиматизировались, если они по-настоящему будут этого желать? Трудно сказать. Возможно, что и никогда.

Дорога через Руританию[27]

В Товарнике, с хорватской стороны границы, все говорили только об одном: идут! Беженцы идут, прямо на нас идут! Орбан их не впустил, вот они его и обходят. Из Сербии идут в Хорватию.

Товарник – это бывшая небольшая приграничная местность, и эти несчастные провинциальные мусора не имели понятия, как реагировать. Они не знали, что делать, и находились под воздействием тотального стресса. Тем более, что к ним прибыли СМИ. Причем, сразу же такие, которые считались принадлежащими к иному, большему миру. ВВС какие-то, CNN. Помилуйте, люди! Успокойтесь! Так нет же, расставили камеры, врубили юпитеры, машины припарковали на обочине. Повсюду шастали какие-то красавчики и повторяли фразы, которые нужно будет сейчас сказать перед камерой: Here, in Croatian border town of Tovarnik, the inhabitants/ as well the police and the humanitarian activists, expect the big wave of the immigrants, who are heading… (Здесь, в городе Товарник на границе Хорватии, жители, равно как и полиция, и активисты, предоставляющие гуманитарную помощь, ожидпют крупную волну иммигрантов, которая направляется… - англ.).

Они шли через поля, через кукурузу и пшеницу. Сербы подвозили их к самой границе, показывали полевую дорогу.

- Хорватия вон там, - говорили. – Идите.