Межзвездный скиталец

The charm of woman is wordless.	Прелесть женщины неизъяснима словами.
It is different from perception that culminates in reason, for it arises in sensation and culminates in emotion, which, be it admitted, is nothing else than super-sensation.	Она не имеет ничего общего с познаванием, завершающимся рассудочным процессом, ибо возникает она из ощущения и завершается эмоцией, которая в конце концов представляет собой не что иное, как сверхощущение.
In general, any woman has fundamental charm for any man.	Вообще говоря, всякая женщина представляет прелесть для мужчины.
When this charm becomes particular, then we call it love.	Когда эта прелесть получает личный характер, то мы называем ее любовью.
Miriam had this particular charm for me.	Мириам обладала этой личной прелестью для меня.
Verily I was co-partner in her charm.	Действительно, я был соучастником ее прелести!
Half of it was my own man's life in me that leapt and met her wide-armed and made in me all that she was desirable plus all my desire of her.	Половину ее составляла моя собственная мужественность, которая затрепетала, встретив распростертые объятия, и сделала Мириам желанной для меня.
Miriam was a grand woman.	Мириам была величественная женщина.
I use the term advisedly.	Я умышленно употребляю это слово.
She was fine-bodied, commanding, over and above the average Jewish woman in stature and in line.	Она была прекрасно сложена, имела властную осанку и ростом была выше большинства еврейских женщин.
She was an aristocrat in social caste; she was an aristocrat by nature.	На общественной лестнице она была аристократкой, но она была аристократкой и по натуре.
All her ways were large ways, generous ways.	Все ее поступки были великодушны и благородны.
She had brain, she had wit, and, above all, she had womanliness.	Она была умна и остроумна, а главное -женственна.
As you shall see, it was her womanliness that betrayed her and me in they end.	Как вы увидите, эта-то женственность в конце концов погубила ее и меня.
Brunette, olive-skinned, oval-faced, her hair was blue-black with its blackness and her eyes were twin wells of black.	Брюнетка с оливковой кожей, с овальным лицом, с иссиня-черными волосами и глазами точно две черные бездны.
Never were more pronounced types of blonde and brunette in man and woman met than in us.	Я никогда еще не встречал более ярко выраженных типов блондина и брюнетки, как мы с нею.
And we met on the instant.	Мы тотчас же познакомились.
There was no self-discussion, no waiting, wavering, to make certain.	Ни размышлениям, ни ожиданиям, ни колебаниям не было места.
She was mine the moment I looked upon her.	Она была моей с первой минуты, как я взглянул на нее.
And by the same token she knew that I belonged to her above all men.	И так же хорошо она поняла, что я принадлежу ей.