Мгновения

И потоки миграций, слепых, обессиленных пленных,

Жернова заходили: вода или пепел – держись.

Нам хотелось бы труб, ну, немного увидеть рассвета…

Повернулся подсолнух чуть-чуть, но туда где восход,

И нам хочется верить, что трудности наших ответов

Помогают увидеть, что Свет воскресенья – Восток.

* * *

«Пролетающий ангел» – его я в кино не увидел,

Но он рядом в картине, реально вписался в кино,

И реально вписалось– к чему же приводят обиды,

И не ждёшь, почему-то, волнуясь, концовки иной.

И простая идея, а может, и сложная сказка,

Помогает поверить в довольно банальный сюжет,

Ощущенье такое, что много становится ясно,

Хотя нет у нас дара предвидеть проступки людей.

Всё сложнее у сирот, у дев, что пока что без мужа,

У родителей драмы бывают почище кино,

А для всех остальных это где-то случается ужас…

Но кто верит – в молитве, в молитве прошений давно.

* * *

Силуэты деревьев видны в направленье на запад,

Там на фоне вечернем чернеет убогий скелет,

И над всем нависает ночная сердитая лапа,

Но снега отражают чуть-чуть убегающий свет.

Скоро ночь, и в духовном такое же чувство потери,

Ещё чуть, и настигнет планету карающий меч,

Будет голод, болезни придут и накинутся зверем,

И не будет последних, во тьме догорающих свеч.

Очень мрачные мысли навеял мне нынешний вечер,

Но под крышей теплее и бьётся в печурке огонь,

Не угаснет Любовь, и мы Словом убогое лечим,

И чуть-чуть отражаем с Востока спасительный звон.

* * *

Слабость просто лежать, слабость делать простую работу,

Вот что делает холод, проникший до самых костей,

Полупьяная жизнь и для всех окружающих одурь,

Им же надо текучки, а жизнь-бой из разных частей.

Мозг не дремлет и может сказать про текущее – слово:

То ребёнок заплачет, то гонят по делу в подпол,

Где же здесь середина – меж борзостью, плача гнилого,

И зачем пропускаем такой ослабительный гол.

Я уйду на подушку, посплю, помолюсь, но без плача…

Где же слабость и трупность? Велик и могуч наш язык,

И наш Бог Православный на севере жить обозначил,

Как прививку от мира, чтоб жить – предварительный втык.

* * *

Где-то снова весна расправляет могучие крылья,

А у нас этот месяц вполне себе зимний вид – март,

Где преграда – снега преогромные косы намесят,

Но уже пробудился лесов созерцанья азарт.

Светлый солнечный день и приятная свежесть мороза,

Создают некий тонус и радостность в будущем – фон,

Понимаем, прошла основная, без света заноза,

Пусть ещё и сурово ночами жжёт холода звон.

Так и время поста снизошло к золотой сердцевине,

Три недели ничтожных, да это для вечности – миг,

Да там радость вселенной, итог – воскресение Сына,

Приоткроет могучий Творец для творения лик.

* * *

Я не трону ни вора, ни пьющую братию, с быдлом –

Это всё наши люди, их просто не так повело…

Есть реалии жизни – здесь даже убогому видно,

Хотя город всё спишет, и в целом привыкло село.

Я не трону распутных – мы все потихоньку грешили,

И давно этот образ по жизни – немножко обман,

Это всё естество и оно после плода зла в силе,

Это всё исправимо, рецепт – в покаянии дан.

Но есть грех – извращенья, он против и тела, и духа:

Злая мелочь – куренье, потом – наркоманы, содом.

Здесь убийство надежды, в итоге – тупик и разруха,

И из ада – вой, скрежет и жалобный, жалобный стон…

* * *

Вербу я, сколько шёл, не приметил ни разу вдоль тракта,

Ныне очень сурово зима затянула тиски,

Это вроде бы мелочь, такой незначительный фактор,

Всё равно мы придём, и затеплятся свечи, близки.

Братья, сёстры в Христе…. Хотя братьев не вижу в общине,

Они где-то гуляют и им до Креста недосуг,

Где для битвы мужи и где годные в дело мужчины,

Или все ожидают отдельный звон – в голову стук?

Но до храма дошёл, и там встретили вербы букеты,

Нет, сходили мужчины, в народе есть корень живой,

И я знаю примеры: сердца многих верой согреты,

Свято в мире стоят, и читается Правила свод.

* * *

Потихоньку дошли до капели на страстной неделе,

Ныне скромно и тихо, чуть-чуть показалось тепло,

Мы привычно на семь, в полноте Божьей поприще делим,

Нам светло и привычно считать вдохновенно число.

Так и надо в Великом и радостном деланье думать,

Мы у цели высокой, мы ждём Воскресенье Христа,

Это миру глухому Он там, на распятии – умер,

А мы снова и снова начнём эти даты листать.

Там среда и Иуда, и стражников стаи глумленье,

И толпа не «осанна» кричать будет дружно: «Распни».

А нам вехи пройти: в сострадании, памяти, бденье,

Эти будут по кругу идти – до Пришествия дни.

* * *

Ныне наст поутру распахнул мне до Вятки просторы,

И душа развернулась гармонью, в свободный полёт,

На Пасхальной неделе – здесь время и дело не спорят,

Созерцаешь мгновенья: овражные поросли, лёд.

По оврагу спокойно прошёл, как по твёрдому тракту,

Это редко, удача спустилась спокойно с утра,

Хотя всё не случайно, душа тосковала по факту,

Даже в мелочи надо порою поменьше утрат.

Что же нам говорить за большие дела и заботы…

И забота – спасенье, покой покаянной души,

Там порою томит и тревожит ничтожная йота…

Надо в храм и почаще, и всё благодать сокрушит.

* * *

Представляю корабль – мимо берега тихо проходит,

И запрыгнуть есть место, немного разбег и толчок,