Мгновения

Да ещё заедает текучкою муторный быт.

Хотя вроде всё знаю: про труд и открытые двери,

Но хочется чуда, чтобы взял на буксир паровоз,

Да видно придётся мне, пока что, молиться и верить,

И страсти греховные тащить, вроде гнойных заноз.

Что же, мир так устроен – мы сами творцы-паровозы,

Легко укатиться нам готовыми рельсами вниз,

А если в застое быть, не решатся жизни вопросы,

Пусть будет, как в топку-пар, и этот мой маленький лист.

* * *

Фантастический мир позволяет уйти от заботы,

Но стряхнули «лапшу», и опять повседневность и быт,

В сериале сюжет может быть беЗподобным и злотым,

Ну, а мне на земле уготовано странником быть.

Где-то сказано: дом и детишки, деревья – то вехи,

Для которых приходим мы в этот причудливый мир,

Что ж домишко стоит и вот образ сынов моих некий:

Стихотворные книги – я с ними ночами дружил.

Ну, а дочкам и внучкам, и прочим ребятам и взрослым,

Я сажаю обширный, по правилам созданный сад,

Пусть он будет обильный, живучий, на пользу и рослый,

Масса ягод и фруктов, и разных культур чудеса.

* * *

На Руси без вина очень мало застолий приятных,

Видно так повелось по культуре от древних седин,

В простоте человек, или важный и уровней знатных,

Но найдётся причина среди даже трезвых годин.

Да, я против вина, у нас к пьющим особая жалость,

Но к чему здесь склоняю свою православную речь,

Ощущенье такое: нам дружбы и праздников мало,

Поминаем вином, а апостольским «нет» – пренебречь.

И звучат за столом ни к чему посторонние речи,

Где там лоб окрестить, мы, пока что, живые «князья»,

И не видит никто этих страшных духовных увечий,

Сатанинский обычай, и я здесь напомню: «Нельзя».

* * *

Был приказ облакам – спеленать нашу буйную землю,

От сентябрьских рябин не осталось в природе следов,

Где же купол небес? Мы же помним про истину древню,

Нас из глины-воды сотворили на веки веков.

Эта сырость и грязь до предела стянули мне жилы,

Но без дел не могу, ибо знаю про будущий лёд.

После сад расцветёт и одарит подарками милый,

Значит надо работать, чрез силу, раз время не ждёт.

Рассказать бы кому…. Но Господь даже больше всё знает:

Видит взлёты паденья, всю леность, везенье и труд.

Обо всём том, что было, когда-нибудь вспомните в мае,

А пока сырость-грязь…. И труды наши надобны тут.

* * *

Я на дно, как подлодка, от внешнего мира не спрятан,

Правда часто иду в одиночку чрез бесов туман,

Сиротливо заброшенный в чуждое месиво атом,

Видно разная пища нужна в этом мире умам.

Или каюсь, да ныне я больше сродни электрону,

Но орбита, как эллипс, и центр притяженья далёк,

Или точно балласта я хапнул греховную тонну,

И один перископ на поверхности – малый-малёк.

Вот такие страх-образы мозг, как прожектором крутит,

Надо срочно всплывать и не дело нам в дрейфе лежать,

Явь и вымысел здесь, как жемчужины в селевой мути,

Это жизнь, что проходит по жалящей кромке ножа…

* * *

Было время когда-то и вольным матросом-радистом

Увозили меня от родимой земли корабли,

И не мучил вопрос – где родная конечная пристань,

Для чего, почему, кто, откуда и с чем мы пришли?

А с весёлой душой уплывал на заре в неизвестность,

Может счастье искал, и из книг приключенческий край,

Про другие места было сказано многими лестно

И Господь предоставил: смотри, выбирай, познавай…

Меня родина щедро калино-берёзово нежит,

Есть земля, храм, и Вятка, погост – сухопутная ось,

Ну, а люди везде, что за морем, что дома всё те же,

А за счастье молюсь, раз есть вера – надёжная трость

* * *

Слёзы катятся градом на кухне и даже в кровати,

Утешает одно, что проходит промывка мозгов,

Там же связано всё, ну, а жидкость ненужное схватит,

Унесёт соль, очистив мой мозг от ненужных оков.

Это некая шутка – итог созерцания лука,

Его много пришлось накрошить для вареников мне,

Да ещё добровольно добавил головок для супа…

Пусть слеза и катилась, но вышло всё горькое с ней.

Я поел – подобрел, хороши вы грибочки зимою,

А приправой мне служит всегда витамин-хренодёр,

Повезло мне с хозяйкой, её и слезинки не стою,

Это с нею я добрый и даже на слово остёр.

* * *

Образ берега моря – как наша судьба человечья,

Мы стенаем и бьётся о нас ледяная волна,

Да, бывает покой, и стороннему кажется вечность,

Но в глубинах есть омут, там многое прячем у дна.

И мечтою вдали проплывут белоснежные яхты,

А на суше раздор: серпантином на гору, в трудах,

Или в тину легко увлекают греховные тракты…

Всё тебе, выбирай, но не выберешь правду впотьмах.

Жизнь она полосой: зыбь-песок или светлые скалы,

Что есть Истина – в Небе, в себе ли, на суше, в воде?

Без ответа нельзя и Маяк нужен в жизни немалый.

Нужен Бог, крепкий Мол, в нашей трудной у моря судьбе.

* * *

Я уже не мальчишка и знаю, что есть в человеке,

Там большие глубины добра и воз низменных дел,

Лезет злоба горой или хлынет сверх нежности трепет,

Дали вольную волю, чтоб делал, что сам захотел.

Но и знает Господь даже то, что не ведаем сами,

Потому и стоит за дверьми и стучащего ждёт,

И Его наша воля своим заблуждением ранит,

Огорчают ошибки и сердца греховного лёд.

Для чего-то нам даны такие по жизни качели,

Не об избранных людях, здесь речь об обычной душе,

Невозможно увидеть подводные тайные мели,