Мичман Флэндри; Восставшие миры; Танцовщица из Атлантиды

— Самым худшим итогом которого была бы ваша победа.

— Что? Флэндри, я… я всего лишь человек, я имею свои слабости, но любой был бы лучше на троне, чем Джосип, назначивший Снелунда.

С улыбкой, потому что собственная его ярость умирала, уступая место все усиливающейся жалости, Флэндри ответил:

— В этом Катрин еще согласна с вами. Она все еще считает вас самым лучшим для этого дела человеком. Я не смог убедить ее в обратном, да и не очень старался. Видите ли, не имеет значения, права она или ошибается. Факт остается фактом: хотя вы могли бы дать нам самую блестящую в истории администрацию, все равно ваше воцарение было бы катастрофой.

— Но почему?

— Вы разрушили бы принцип законности. Империя переживет Джосипа. Обширность ее интересов, осторожность ее бюрократического аппарата, ее размеры и инертность сдержат Джосипа, помешают ему нанести огромный вред. Но если вы захватите трон силой, то почему бы другому недовольному адмиралу не проделать то же самое в другом поколении? И еще раз и еще, пока гражданская война не разобьет Империю на куски. Пока не придут мерсеяне и варвары. Вы сами нанимали варваров, чтобы бороться против Земли, Мак-Кормак! Принимали вы меры предосторожности или нет, но вы их наняли, и это факт. И раньше или позже появится повстанец, который пообещает им в награду территорию. А затем придет Долгая Ночь.

— Я никак не могу с вами согласиться, — с жаром произнес адмирал. — Поддерживание упадочного режима…

Флэндри прервал его.

— Я не собираюсь обращать вас в другую веру. Я просто объясняю вам, почему сделал то, что сделал. Невозможно восстановить то, что было с такой тщательностью дискредитировано. Все, чего достигла ваша революция, — это убийств подданных, разрушения кораблей, в которых мы испытываем крайнюю необходимость, зарождения мятежных настроений, которые не улягутся еще годы — и все это в таком критическом пограничном районе.

— А что же мне следовало делать? — продолжал спор Мак-Кормак. — Оставим в стороне мою жену и меня. Подумайте о том, что Снелунд уже сделал с этим сектором. О том, что бы он еще сделал, если бы вернулся на Землю. Есть ли лучшее решение, нежели с корнем вырвать наше зло и нашу опасность?

— Вырвать… уничтожить… все вы, радикалы, одинаковы, — покачал головой Флэндри. — Вы думаете, что все зло исходит из одного-двух источников, и если только до них доберетесь, жизнь автоматически превратится в райскую. История этим путем не идет. Почитайте исторические труды, и вы увидите, какие результаты давал каждый взрыв насилия со стороны реформистов.

— Все это ваши теории! — вспыхнул Мак-Кормак. — А я… мы смотрели в лицо фактам.

Доминик пожал плечами.

— Было много различных путей, — сказал он. — Кое-какие начали уже использоваться: жалобы на Землю, давление на Снелунда, чтобы он был выведен из состава кабинета или, по крайней мере, находился под присмотром. Если бы с этим ничего не вышло, вы могли бы попробовать заговор против него. Не стану отрицать: он представлял собой опасность для Империи. Предположим, после того, как вас освободили, вы и ваши друзья, небольшой группой могли бы совершить налет на дворец с целью освободить Катрин и убить Снелунда. Разве этого было бы недостаточно?

— Но что бы мы делали потом?

— Поставили бы себя вне закона, — Флэндри развел руками. — Примерно так, как это делал я, хоть я и надеюсь скрыть вину, которой за собой не чувствую. Даже если оставить в стороне мое личное благополучие, факт этот, получи он огласку, явил бы собой плохой прецедент. К числу ваших недостатков, Мак-Кормак, относится и недооценка общественного лицемерия.

— Мы не могли… прятаться за чужую спину.

— Да, конечно, и вам надо было сразу сделать то, что вы и многие другие вынуждены будете делать сейчас: уйти за пределы Империи.

— Вы с ума сошли? Куда?

Флэндри снова встал и посмотрел на него сверху вниз.

— Это вы сошли с ума, — сказал он. — Мне кажется, что только упадком нашего духа можно объяснить то, что мы в наши дни перестали думать об эмиграции. Лучше сидеть дома, думаем мы, и цепляться за то, что мы имеем, знаем, за свой комфорт, свои гарантии, свои связи… чем навсегда раствориться в этой огромной и странной Вселенной… и это даже тогда, когда то, за что мы цепляемся, разлетается под нашими руками в пух и прах. Но пионеры все же действуют. Есть еще место — вся галактика за теми несколькими звездами, которые, как нам кажется, мы контролируем, за одним отрезком спирали. Вы сможете убежать, если отправитесь в ближайшие несколько часов. За это время ваши люди успеют забрать семьи и высадить тех, кто не захочет улетать. Этим придется полагаться на милость правительства, хотя, я думаю, необходимость вынудит его быть снисходительным. Рандеву назначите у максимально удаленной звезды. Вряд ли какой-либо из ваших кораблей будет преследоваться за пределами границы, если случится так, что его обнаружат. Уходите как можно дальше, Мак-Кормак, так далеко, как только сможете. Найдите новую планету. Найдите новое общество. Никогда не возвращайтесь назад.

Адмирал тоже встал.