Midnight in Moscow

Я не верил, что российское правительство лишит нас возможности нанимать местных сотрудников, потому что они слишком ценны для ФСБ. На самом деле, нанимая русских и граждан третьих стран (нерусским, которых мы нанимали, в случае отказа от сотрудничества могла грозить потеря иммиграционного статуса), мы сами подвергали риску наших местных сотрудников, не говоря уже о безопасности миссии и Соединенных Штатов. Я решил, что в рамках операции "Крученая сестра" (противостояние российскому МИДу и , настаивающим на взаимности) нам придется значительно уменьшить зависимость от местного персонала в посольстве и консульствах. Но сделать это нужно было организованно, чтобы не полностью нарушить функционирование миссии, учитывая нашу чрезмерную зависимость от местного персонала и длительное время, не говоря уже о больших расходах, которые потребуются для того, чтобы американцы прошли подготовку, получили разрешение и были в России, чтобы заменить их. Очевидно, что это была дыра в нашей броне, которую необходимо было залатать.

Я не позволил нашим ужасным отношениям с МИД и ФСБ отвлечь меня от общения с русскими людьми и погружения в русскую культуру. В выходные после нашего приезда я вместе с Грейс и нашим сыном Джеком осмотрел музеи Кремля. Несколько недель спустя я обедал в Государственном музее изобразительных искусств имени Пушкина. Я совершал ознакомительные прогулки по Старому Арбату, который находится рядом со Спасо-Хаусом, и выходил на пробежку со своими телохранителями (без них я никогда не выходил за пределы посольства или Спасо-Хауса) по городу рано утром, чтобы совместить физические упражнения с осмотром достопримечательностей.

Преследуя личный интерес и следуя обещаниям, что это будет моя собственная версия хоккейной дипломатии, 1 февраля я посетил хоккейный матч между двумя московскими командами Континентальной хоккейной лиги (КХЛ), которая была образована в 2008 году из бывшей российской Суперлиги. Страсть к хоккею объединяла почти всех россиян, как она объединяет канадцев. Моими ведущими на игре были легенды российского хоккея Александр Якушев, известный как Большой Як, и Вячеслав (Слава) Фетисов. Якушев был ведущим бомбардиром советской сборной в серии на высшем уровне 1972 года с Канадой, которая так впечатлила меня в юности. Фетисов, почетный член Зала хоккейной славы в Торонто, был одним из величайших игроков: самый молодой капитан в истории советской сборной в 1980-х годах и двукратный чемпион Кубка Стэнли в составе "Детройт Ред Уингз" в 1990-х (но все же не Бобби Орр).

Я провел время с Биг Яком и Славой до начала мероприятия и согласился забросить шайбу на церемонии открытия. Игра проходила между приезжим клубом "Динамо" и "Спартаком", клубом, который когда-то тренировал Биг Як и с которым он до сих пор поддерживает отношения. Третья московская команда КХЛ - московский ЦСКА, известный как "Красная Армия" и основанный Вооруженными силами России в 1946 году. Слава выступал за "Красную Армию" в качестве офицера советских вооруженных сил с 1976 по 1989 год. В сопровождении Биг Яка и Славы я вышел на красную ковровую дорожку к центральному льду домашней арены "Спартака" - дворца спорта "Мегаспорт", который был заполнен до отказа четырнадцатью тысячами болельщиков.

Когда я подошел к центру льда и капитаны двух команд встали на коньки, диктор игры назвал Якушева, Фетисова и меня - нового посла США. Толпа тут же начала освистывать меня. Никогда раньше меня не освистывали четырнадцать тысяч человек. Я изо всех сил старался сохранить самообладание, когда забросил шайбу и пожал руки двум игрокам, возвышавшимся надо мной. Биг Як, Слава и я повернулись, чтобы уйти со льда, и я сказал Славе: "Ну, это было не очень здорово - быть освистанным огромной толпой во время моего первого крупного публичного выступления в качестве посла". Слава ответил: "Они освистывают не тебя, они освистывают меня. Смотрите". Он махнул рукой в сторону толпы, и тут же раздался хор освистываний. Мы ушли со льда в штрафной бокс, и я сказал ему, что я в замешательстве. Почему российские болельщики освистывают одного из величайших игроков в истории российского хоккея? Он ответил: "Это фанаты "Динамо" и "Спартака", а когда я играл за ЦСКА, мы надирали им задницы каждый год в 70-е и 80-е годы". Я пришел к выводу, что у российских хоккейных болельщиков, как и у их коллег во всем мире, долгая память и они неумолимы.