Миф о женщине

Над горным ущельем была так стройна
Синяя ночь, чуть коснувшись вершины.
Это была не наша война,
Хоть на ней наши судьбы вершились.

Сколько их, этих судеб там сожжено

Меж кровавыми злыми песками!
Нет, ведь не были слабыми мы всё же, но
Горькой водки в стаканы плескали.

Больше полных стаканов, чем нас за столом —

Мы у жизни беспечной в изгоях,
Потому мы на бой с этой жизнью встаём —
Кто теперь не вернётся из боя?

Кто под треснувшей тенью луны,

Где вчера только пули свистели,
Обретёт тишину? И его хвастуны
Власть имущие впишут на стелы.

А судьба в эту ночь, страшный бой завершив,

Под прикрытием подлой мглы, камень
Остывавшей луны в переплёте вершин
Перережет своими клыками.

И над ней чуть заметная смерти кайма

Поглотит жизнь, сойдя по спирали…
Это была не наша война,
Но мы жили в ней и умирали.

Высота

Снег с вершин острых гор кровью
Стёк к подножию с закатом,
Под лавиной похоронит
День, ушедший до поры.
Ночи кружево ветров вьют,
Но останется за кадром
Новостей и кинохроник
Их отчаянный прорыв.

Потеряв сто бойцов, рота

Уцелевшей половиной
Брала крепость снежных пиков,
Укрепленье изо льда.
Только горный день короток,
Погребённый под лавиной,
Где не слышно его криков.
Ночь и смерть – вот результат.

Третий час этот бой длится,

И от пуль тупых, нахальных
Рота всё быстрей редела,
Но брала за метром метр.
Вдела ночь луну в петлицу
Меж узоров тех наскальных,
А потом бушлат одела
И вдруг превратилась в смерть.

Замаячил рассвет робкий

В тишине неосторожной
И уже совсем без боя
Он обосновался тут.
Там нашёл камней обломки,
Тех, кто до утра не дожил,
А ещё – из роты двое,
Те, что взяли высоту.

Ленка