Мифология Британских островов

кие встречи случались ежедневно и с самыми обычными

людьми. За некоторым исключением эти прозаические ис

тории оставались на долю стариков, которым не было необ

ходимости заглядывать глубоко в прошлое и которые рас

сказывали только то, что знали они сами, либо то, что было

известно их родителям.

Уильям Батлер Йейтс писал в 1893 году в предисловии

к своим «Ирландским народным сказкам»: «Предание пе

редавали из поколения в поколение с такой точностью, что

длинная история о Дейрдре, которая была записана в нача

ле этого века, буквально слово в слово совпадала с древним

манускриптом, хранящемся в Дублинском королевском об

314

Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е

ществе. И только в одном месте они не совпадали, но здесь

ошибся, скорее, манускрипт — переписчик пропустил один

абзац. Но такая точность свойственна скорее народным ска

заниям и историям бардов, чем волшебным легендам — у

последних как раз существует множество вариантов».

По тому же самому поводу профессор Джексон сказал:

«Рассказ о Дейрдре, записанный в Барра Кармайклом, и

история о жизни Кухулина, которую он же записал в Саут

Уист, местами до невероятности совпадают с ирландскими

манускриптами, которые можно датировать девятым веком, хотя никто не знает, сколько эти предания до этого суще

ствовали в устной форме». Профессор Деларджи еще рас

сказывает о Керри шанахи (shanachie), или рассказчике, который когда то в молодости услышал большой кусок пе

чатного варианта истории о Диармайде и Грайне; пятьдесят

лет спустя профессор записал эту историю с его слов, и она

совпадала с услышанным почти слово в слово.

Теперь что касается тех рассказов, которые явно по

вествуют о реальных исторических событиях, пусть в них

для большего эффекта и добавили чудес и магии. И мы мо

жем в наше время наблюдать, как они возникают и начи

нают увеличиваться в объеме. Их представляют в каждом

городе, в каждой деревне нашей страны, на каждой деревен

ской вечеринке с танцами, начиная с того беспокойного вре

мени, которое теперь эвфемистически называют «горестные

годы». В таких песнях превозносятся деяния местных и об

щенациональных героев и описание их доблести с каждым

пересказом только набирает блеск. Но с течением времени, когда между теми далекими временами и настоящим момен

том появляется все больше других событий, такие истории

вызывают все меньше интереса. Певцы и рассказчики про

шлого уже умерли, а те, кто сегодня хранит и рассказывает

315

М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В

эти захватывающие повествования, ничего не знают о тех

славных и бурных временах, так что они просто механичес

ки пересказывают то, что заучили наизусть.

И даже когда в последнее время к этим историям что то

добавляют, происходит это в рамках разумного. И чрезвы

чайно редко в такие истории попадают какие либо магичес

кие или мистические детали. Но в древности, когда матери

альный мир и мир духов были так тесно переплетены в умах

людей, дело обстояло совсем по другому. Если казалось, что

подвигам древних героев не хватает чудес, добавить их ни

чего не стоило. А когда чудес уже было достаточно, следую

щий шаг был еще проще: герои поднимались до положения

полубогов и получали постоянные места в языческом пан

теоне. Когда такая трансформация имела место, их челове

ческие поступки тоже превращались в потрясающие маги

ческие свершения или невероятные чудеса, и такие истории

позднее, должно быть, рассматривались как в высшей сте

пени апокрифические, хотя за ними всегда стояли правди

вые реальные события. Распутать этот клубок правды и вы

мысла — увлекательная задача и даже долг историка. То, что

люди постепенно занимали важные места в мире богов, —

явление древнее и повсеместное. Языческие римляне обо

жествляли своих императоров.

Тот факт, что в разных странах можно найти одни и те

же сюжеты, совсем не обязательно значит, что все они —

просто полные гипербол пересказы одного и того же собы

тия. Например, одни и те же сюжеты можно встретить в Древ

ней Греции, в Индии и в других странах, но все они, незави

симо друг от друга, основываются на местных событиях и

удовлетворяют неким извечным потребностям человека.

Конечно, нужно признать, что некоторые из подобных

историй все таки восходят изначально к какой нибудь од

316

Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е

Поклонение божествам. Резьба на ларце. Ок. 650 г.

ной древней легенде, переделанной таким образом, чтобы

она лучше подходила к местным событиям, и то же самое

относится к откровенным аллегориям.

А кроме этих исторических рассказов есть еще и со

вершенно особенные кельтские религиозные предания, в

древнейших из них говорится о великих языческих богах и

богинях и о том, как они поступали со смертными и друг с

другом. Позже эти рассказы почти полностью слились с рас

сказами о ранних христианских святых, их деяниях и чуде

сах, которые они свершали. Этих языческих богов, великих

кельтских ши, следует классифицировать с осторожностью, потому что каждый из них олицетворяет собой какой ни

будь идеал или аспект бесконечного бытия.