Мифы и общество Древней Ирландии

Таким образом, перерождение (или превращение) предстает связанным с вертикальным путешествием между мирами. Упоминавшиеся уже свинопасы также первоначально становятся птицами верхнего мира (i ndelbaib senén), а лишь затем обращаются в водяных тварей мира нижнего848. Более того, ирландским друидам тоже приписывались мистические способности к перевоплощению в птиц: таким образом они могли избегнуть смерти. Августин Ирландский в 655 г. писал о друидах (magi) своего времени, которые верили, что их предки (друиды старого времени?) «летели через века (жизни?) в образе птиц»849. Дж. Кэри рассматривает этот фрагмент как свидетельство следов друидической доктрины трансмиграции в частично христианизированной Ирландии в середине VII в.850 Признавая возможность сохранения следов доктрины и особого орнитологического символизма, в этом фрагменте можно увидеть и «воспоминание» поздних друидов о силе своих могущественных предшественников.

Когда Этайн еще находилась в форме мухи (или бабочки), ее повлек волшебный ветер Фуамнах, и остановилась она только у жилища бога Мак Ока, на Бруге-на-Бойнне. Слова, с которыми обратился Мак Ок к Этайн, могут пролить свет на природу представлений о переселении душ если не у кельтов в целом, то по крайней мере в древнеирландской традиции. Мак Ок говорит: «Привет тебе, Этайн, печальная странница… » (imtechtach imnedhach)851. Это определение в применении к меняющим свои тела/оболочки героям встречается также в варианте предания «О ссоре / борьбе двух свинопасов» из рукописи Egerton 1782. Прежде всего, когда свинопасы снова принимают свой антропоморфный облик после сражения в образе водных тварей, Охалл, король Сида Круахана, обращается к ним с вопросом: «Каковы были ваши странствия?». Свинопасы отвечают: «Воистину печальные странствия наши странствия» (Imthechta imnidacho)852. Следующий фрагмент взят из диалога Медб, королевы Коннахта, с одним из свинопасов, на этот раз принявшим облик червя. Медб обращается к червю: «Хотела бы я знать, каково тебе в животном образе?» И он отвечает ей: «Воистину я печальное создание, и был я во всех формах» (‘Dus ēim cīa do innus mīol’, olsi. ‘Mīolsi imneduch ēim’, olse, ‘ocus ro ba hi gach richt’)853. Нельзя исключить и прямого влияния «Сватовства к Этайн» на компилятора второй редакции предания «О ссоре/борьбе двух свинопасов», но против такой возможности свидетельствует тот факт, что в Egerton 1782 содержится лишь вторая часть «Сватовства к Этайн» без истории ее превращений. Таким образом, путь превращений и перерождений воспринимается как неизбежность для наших героев, и, раз вступив на этот путь, они уже не могут с него сойти. Причем это справедливо не только для Этайн, фигуры пассивной и «не знающей», но и для возгордившихся свинопасов из сида. В ответ на замечание У. Ройдер854 об отсутствии какого-либо морального аспекта в этих древнеирландских историях о трансмиграции можно отметить, что эпитеты, разобранные выше, отражают отрицательное отношение христианских компиляторов / редакторов преданий к героям, способным превращаться или перерождаться с помощью языческой магии855.

В христианском контексте imnedach обычно обозначает печальных и проклятых персонажей: clann imneadach Ádhoimh «страждущие дети Адама»856; is mé in fer imnedach (о дьяволе)857; gaba imneadach ifrin «скорбный кузнец из преисподней»858. Стоит подчеркнуть, что определение imnedach отсутствует в более ранней версии DCDM из LL. Тем не менее диалог Охалла и его страдающего свинопаса, кажется, основан на более раннем по сюжету диалоге, содержащемся как в LL, так и в Egerton 1782, во время которого Бодб говорит со своим свинопасом, временно принявшим человеческий облик. Бодб обращается к нему: Cichib róer[ad]? («Что случилось с вами?»). Говоря о своих превращениях, свинопас отвечает: Nin-foruīreth na mmaith («Ничего хорошего с нами не приключилось»)859. Этот формульный диалог с его древнеирландским синтаксисом (инфигированные местоимения в дательном падеже) встречается и в других текстах, например в «Похищении стад Фроэха»: ‘Cichib fo-roíreth?’ olsí. ‘Fonroíreth imned’, ol Conall («Что случилось с вами?», – сказала она. «Мы пострадали (досл. «Страдание случилось с нами»)», – сказал Коналл)860. Использование сущ. imned в подобных диалогах кажется релевантным для контекста DCDM и, возможно, могло повлиять на позднейшее использование imnedach в тексте Egerton 1782.