Мифы о русской эмиграции. Литература русского зарубежья

Еврейский поэт, родом из украинского местечка, Палтиэль Коссовер, колеблется между сионизмом и коммунизмом. Потом такие же колебания переживает его сын, кончающий репатриацией в Израиль. Мы решительно не в силах тому или иному из них сочувствовать, или просто – их понимать. Вот сына полюбила русская девушка Ольга. Ей совершенно все равно, что он – еврей. А вот для него мысль жениться на русской воспринимается как позор, как падение, как унижение. Не потому, что его мамаша против (он эту последнюю в грош на ставит, и правильно делает – она порядочная гадость). А, собственно, почему? Ольга его и спрашивает об этом. Религия? Это могло бы быть основанием. Но он – неверующий. А в остальном, – мало ли евреев женились на русских, мало ли евреек выходили замуж за русских! Чем этот Гриша Коссовер от них отличается? Ответ один: он расист и убежден в том, что его народ превосходит все остальные, и русских в первую очередь. Подобно тому, как думали немецкие национал-социалисты, только еще острее и глубже. А такие чувства у нас никак не вызывают симпатий!

Что до отца, лучшие страницы его «завещания» (написанные будто бы в ожидании расстрела в СССР, в лапах у чекистов) это – разбавленный и сильно ослабленный Кестлер. Однако у Кестлера все гораздо правдивее и человечнее.

Самые отрадные воспоминания, которыми Коссовер больше всего гордится, состоят в том, что он сражался на стороне красных в Испании. Он и его друзья там якобы «отстаивали свободу»: «Наша сторона боролась за человеческое достоинство, а наши противники – за духовное рабство». Как мыслимо в наши дни повторять эту пошлую и подлую ложь! Хочется воскликнуть: «Доколе, о Господи!». Какой кретин может сейчас в сию чушь верить?

Слава Богу, победил генерал Франко. И в результате, в Испании теперь свободы сколько угодно; вряд ли не слишком и много. Даже самые заядлые демократы того не оспаривают. А что бы произошло, победи «республиканцы»? Какую свободу получила бы страна от коммунистов? Очень просто – колхозы, литературу на деревянном языке, партийные чистки, концлагеря… Поистине – «человеческое достоинство»! Словом, все то, что имела Россия до самых последних дней, а с нею и Прибалтика, Польша, Чехословакия, Румыния и Болгария.

В лучшем случае, люди, кто из них еще жив, поддерживавшие коммунистов в Испании, должны бы посыпать главу свою пеплом и горько пожалеть о своих ошибках, если у них и были в те годы искренние иллюзии. А уж те, кто хочет эти иллюзии увековечить и хранить дальше, те – обманщики и преступники!

Как велась война, об этом, по счастью, нам автор от лица Коссовера-старшего рассказывает в деталях:

«Надо сказать, что и лоялисты [этим шарлатанским и идиотским именем обозначаются тут красные] не отличались особенным милосердием. Церкви в руинах, распятые священники, монашенки с отрезанными частями тела, я видел и это. И я не забуду.

Церковь в Пальме где-то в районе Теруэля. Я помню: статуя Богородицы, поверженная наземь, а рядом молодая женщина, мертвая, юбка в клочьях, ноги широко раздвинуты. Рядом с нею еще одна статуя и еще одна изнасилованная женщина. И так от входа до самого алтаря».

Есть чем гордиться!

Визель очень много говорит о погроме, который его герой когда-то в детстве видел, о разгромленной толпою синагоге. Ну, а что испанцы, в частности христиане, вправе думать, вспоминая об описанных им эксцессах, являвшихся на деле правилом ведения гражданской войны товарищами коммунистами и анархистами?

Отметим как курьез, что корни и причину гражданской войны в Испании Визель усматривает… в изгнании оттуда евреев в 1492 году! Поистине, подобными историософскими построениями он доводит до абсолютного абсурда стремление иных (многочисленных) современных публицистов все мировые проблемы свести к еврейским делам! И эдакая мазня получила в 1986 году Нобелевскую премию!

О языке перевода (роман был первоначально написан на идише) можно выразиться только словами: и смех и грех! На географической карте, имеющей целью представить путешествия центрального персонажа, мы читаем Тируэль, вместо Теруэль, и Морокко, вместо Марокко. В Париже на свет появляются странные улицы: рю де Росье (а в нем есть лишь рю де Розье), рю де ла Боги (вместо рю де ла Боэси) и даже рю Сент Поль (святая Поль? Святая Павел? Комбинация уж совсем нелепая!). А населяют эти улицы не менее странные французы: Деладье (вместо Даладье), Мора (очевидно, Моррас?). И читают эти мифические фигуры журнал «Имаже де ла ви» (предположительно, «Имаж де ла ви»?). Нехорошо с французским, – и вовсе уж ужасно обстоит дело с испанским языком: «Ариба Эспана!», вместо «Арриба Эспанья!». Не с чем поздравить переводчика Н. Сонина; того меньше – корректора и издательство «Эрмитаж» в целом.

Перед нами – грустное свидетельство того низкого культурного уровня, на котором стоят теперь эмигрантские издательства вообще, а находящиеся в руках третьей волны, – в особенности.

«Наша страна» (Буэнос-Айрес), 7 марта 1992, № 2170, с. 2.

«Беспризорник»