Мифы о русской эмиграции. Литература русского зарубежья

Если работа Штурман предназначается новейшим эмигрантам и имеет целью поколебать их иллюзии, то можно пожелать ей успеха. Если иностранным троцкистам и бухаринцам, то и тем более (да станут ли те читать? а если и прочтут, – разве поверят?). Если жителям Советской России (дойдет ли до них?), то нужно ли им раскрывать глаза? Они, пожалуй, и сами все знают. Впрочем, безусловно, для всяческих споров труд Штурман снабдит их обстоятельной и полной аргументацией.

Беспринципность, бесчеловечность и эгоизм разбираемых тут трех столпов большевизма показан с предельной ясностью, и достаточно беспощадно. Хотя и можно бы усмотреть снисходительность в подчеркивании писательницей факта, что никто из них сам не убивал, а лишь подписывал приказы о казнях (Бухарин же даже и не подписывал, как правило).

Они не исполняли функций палача за ненадобностью; но, вероятно, будь нужда, – не поколебались бы: Троцкий из фанатизма, Ленин из сухого догматизма. Да и виновник-то всегда, именно, санкционирующий казнь, а не выполняющий. Согласимся, что никто из троих «великих» не был садистом в прямом смысле слова, но разве это хоть в какой– то степени их оправдывает?

В части, посвященной Ленину, Штурман много говорит о его борьбе с февралистами. Конечно, если стоять перед выбором между большевиками и Временным правительством, то лучше уж было бы поддерживать второе. Но был ли выбор? Сама Штурман в одном месте проговаривается, что керенщина, это был хаос; а в хаосе жить нельзя.

Из него выходом могли быть большевики или реставрация монархии. Трагедия России, – что она не пошла по этому последнему пути!

Кидается в глаза другой еще пункт. Сторонница демократии, Д. Штурман с горечью пишет о том, что демократия везде уступает большевикам и проявляет решительную неспособность дать им отпор.

Почему она не поставит себе вопрос: не является ли данное положение вещей неизбежным при демократическом строе; главы правительства только и стремятся угодить выборщикам, а выборщики думают лишь о том, чтобы не начались войны, да и не были бы утеряны всякие, мелкие и крупные выгоды от торговли и мирных культурных сношений с СССР? Чтобы большевизму противостоять, нужен бы какой-то иной режим, которого нет, и на возникновение которого в обозримые сроки нет даже надежды (а время не терпит!).

В остальном, всем рекомендуем данное произведение: в нем, несмотря на иллюзии автора о желаемом строе, дана совершенно правдивая критика строя советского, с изображением его экономической абсурдности, его чудовищной жестокости и лживости положений, на которых основывается его пропаганда.

Вероятно, по вине не автора, а издательства, всюду понатыканы ё вместо е, от которых у читателя мучительно рябит в глазах. Кто и зачем насаждает это неприятное новшество? Оно нужно разве что плохо владеющим нашим языком иностранцам, а тем и все равно такую книгу читать рано: она требует основательного знакомства с русской литературной речью.

«Наша страна» (Буэнос-Айрес), 4 февраля 1984, № 1751, с. 3.

Д. Штурман, «Марксизм: наука или утопия?» (Лондон, 1989)

Автор убедительно показывает ложность представления, будто «есть марксизм, который хорош, и «марксизм», который плох, ибо представляет собою искажение правильного учения преступными политиками». Плох всякий марксизм.

Поэтому плох и Горбачев, который «по сей день утверждает, что только в границах этой идеологии возможно спасение». И, наоборот, прав Солженицын, считающий, что «неподдельное изменение катастрофической внутрисоветской ситуации к лучшему невозможно без отказа от монополии марксистско-ленинской идеологии».

Свою задачу в данной книге Дора Штурман формулирует так: «Мы обязаны точно знать, с чем имеем дело, чтобы честно принять или не менее честно опровергнуть учение, владеющее и миллионными толпами, и гордящимися своей обособленностью от этих толп интеллектуалами». Эту цель ее работа вполне и выполняет.

Впрочем, она вполне уместно ссылается, в самом начале своего труда, на очерк Т. Тиля[649] «Социал-демократическое движение молодежи 1920-х годов»: «По его наблюдениям, подростки и молодые люди примыкали к движению, как правило, не в результате основательного изучения ими марксистских источников, а под воздействием факторов эмоциональных и биографических: семейной традиции, дружеского влияния, случайно услышанной зажигательной речи, яркой популярной статьи талантливого пропагандиста, импонирующей политическому темпераменту читателей. Первоисточники изучались позже и, уж разумеется, не в полном объеме».

Нам тут излагаются в блестящей и елико возможно общедоступной форме подлинные основы марксизма, и мы видим всю их несостоятельность. Параллельно обнаруживается и полная неправильность «тенденции снять с Маркса и Энгельса ответственность за реальный социализм». На деле, оный не может быть иным, чем он есть, там, где он победил.

Ибо: