Мифы североамериканских индейцев

Вопрос об истинном статусе известного героя ирокезов Гайаваты довольно запутан. Он изображается как историческим персонажем, так и мифическим полубогом, причем как у ирокезов, так и у алгонкинов. И в исторических трудах, и в самых диковинных мифах он является чрезвычайно важной фигурой. Некоторая путаница, связанная с его именем, по большей части обязана своим возникновением поэме Лонгфелло «Песнь о Гайавате», придавшей широкую известность содержавшимся в ней неточностям. Не подлежит сомнению факт, что поэт-романтик Лонгфелло объединил в образе своего Гайаваты двух персонажей. Один из них – мифический Манабозо, он же Мичабо – именно этим именем он первоначально намеревался назвать поэму, а второй – вполне реальная историческая личность – Гайавата. Манабозо, согласно преданиям, был полубогом племени оджибве, и именно ему, а вовсе не Гайавате должны быть приписаны совершенные в поэме подвиги. Нет никакого сомнения, что мифы возникли вокруг имени ирокезского героя, поскольку мифы являются тем плющом, который, переплетая, соединяет все исторические руины и придает им живописность в глазах современного читателя. Однако доказано, что за легендарными историями о Гайавате есть солидная фактическая основа, и период его активности описан современными американскими историками с вполне приемлемой степенью точности.

Гайавата, или Гейан-Ват-ха, был вождем ирокезского рода, принадлежавшего к племени или онондага, или могаука (мохока). Его главным достижением было объединение «пяти наций» ирокезов в Великую лигу. Это событие вышло за рамки чисто национального, поскольку сильно повлияло на судьбы европейцев, сражавшихся в Америке. Известно, что пять наций объединились в XVI веке, следовательно, Гайавата должен был жить и работать примерно в это время. Позднее лигу стали именовать «шесть наций», а чаще – «семь наций».

Когда ирокезы – «люди длинного дома» были обнаружены французами и голландцами, они населяли территорию, где ныне располагается западная часть штата Нью-Йорк, и находились на более высокой ступени развития, чем большинство индейских племен. Они обрабатывали землю, выращивали маис и табак, были весьма искусны в войне и дипломатии. Они сильно укрепились благодаря Великой лиге, или Кайанерен Кова (Kayanerenh Kowa), которая, как уже было сказано, была основана их вождем Гайаватой, и стали самым важным из североамериканских племен.

Если верить преданиям о возникновении Великой лиги, объединение началось еще в XIV веке. Гуроны и ирокезы, как утверждают, некогда были одним народом, но позже разделились. Гуроны поселились на озере, впоследствии названном их именем, а ирокезы направились в Нью-Йорк, где пять племен объединились под одним общим советом. Совершенно очевидно, что предания ошибочно относят это событие к столь ранней дате, потому что одна из двух ветвей семейства ирокезов (та, что включает могаука и онейда) оставила только немногочисленные следы ранней занятости, да и они, судя по экспертным оценкам, относятся примерно ко второй половине XVI века.

Ранняя связь между ирокезами и гуронами и их последующее разделение сомнению не подлежат. Семейство ирокезов разделилось на две ветви: синнека (онондага, каюга и сенека) и каниенга (могаука и онейда). Синнека обосновались в западной части штата Нью-Йорк, а каниенга – в Хочелаге (Монреаль) и на реке Святого Лаврентия, где жили, вполне мирно соседствуя с алгонкинами. В 1560 году между каниенга и алгонкинами возникла ссора, причем последние прибегли к помощи гуронов. Это стало началом затяжной войны, в которой каниенга здорово досталось. Постепенно каниенга теснили вдоль берегов озера Шамплейн и озера Джордж, пока они не достигли долины реки Мохок, где и поселились на границе с ононда.