Михаил Васильевич Ломоносов. Том 1

« Наконецъ мы въ Германіи, » сказалъ съ нѣкоторою торжественностью Ломоносовъ своему сопушнику. » Посмотри какія богатыя, обработанныя поля, какіе красивые перелѣски, какія тучныя пажити ! Послѣ песчаной Бранденбургіи они кажутся еще прелестнѣе. И что за миловидные домики ! что за хорошенькія личики выглядываютъ изъ этихъ домиковъ !

— Все это хорошо—отвѣчалъ Виноградовъ— но мнѣ , право, жаль , что мы уже проѣхали пески Бранденбургіи.

« Жаль ? не того-ли , что мы не будемъ тащиться на ряду съ обозными тѣлегами, по одной милѣ въ пять часовъ ?

-Ну, везутъ-то и насъ не слишкомъ бойко: не какъ въ Россіи ! А жаль, что мы все дальше и дальше отъ родимой стороны.

« Что-жь дѣлать , Виноградовъ ! Надобно и тутъ пожертвованіе.

— Грустно !

« Нѣтъ, я не хочу грустить. Я хочу наслаждаться мыслью , что мы теперь среди образованнаго народа. Не грустить, а учиться у него пріѣхали мы.

— Ужь вѣрно у этихъ мужиковъ научиться нечему. Иное дѣло Нѣмецкіе Профессоры. ...

« Мнѣ нравятся и мужики здѣшніе. Какъ они опрятны , заняты своимъ дѣломъ , веселы !

— Все не то , что у насъ.

« Теперь намъ, еще рано судитъ объ этомъ : поживемъ у Нѣмцевъ, тогда увидимъ. На взглядъ у нихъ славно !

— Скучно.

« Да полно-же , Виноградовъ , тосковать ! Этакъ не льзя ничѣмъ быть довольнымъ. Углубляйся въ науки , а не въ тоску. И какъ не радоваться, глядя на эти веселыя мѣста !

— Мы не дѣти.

« Нѣтъ, я всегда останусь дитя, когда мнѣ весело. Философствуй какъ хочешь ; теперь я не товарищъ тебѣ.

И онъ вдыхалъ въ себя воздухъ Саксоніи , давалъ полную волю глазамъ, и точно радовался всѣмъ , что видѣлъ и чувствовалъ.

Понятно это чувство въ молодомъ, двадцати-шести лѣтнемъ человѣкѣ, воспитанномъ среди снѣговъ Сѣвера и долго прожившемъ въ стѣнахъ школы. Какъ вольная птичка, выпущенная изъ клѣтки, онъ радуется природой , И каждый предметъ имѣетъ для него несравненную цѣну, удвоиваемую свѣжестью чувствъ.

Но Ломоносовъ не долго могъ наслаждаться природою Германіи : онъ и товарищъ его скоро достигли мѣста своего назначенія, Марбурга.

Этотъ городъ не имѣлъ тогда славы, какою пользовался онъ нѣкогда. Послѣ Цвингли и Лю-

Gc. le

шера, которые совѣщались въ немъ объ истинахъ и догматахъ новой своей религіи , Марбургъ процвѣталъ много лѣтъ, и Университетъ его сдѣлался славенъ своими учеными и необыкновеннымъ стеченіемъ учащихся. Но разновѣріе , учрежденіе Протестантскаго Университета въ Гиссенѣ, многія народныя бѣдствія, язва , Тридцаши-лѣтняя война и другія слѣдовавшія за нею войны, скоро заставили мирныхъ Музъ удалиться изъ этого убѣжища. Только переселеніе Христіана Вольфа въ Марбургъ начало опять привлекать туда молодыхъ ученыхъ, и напомнило прежнюю славу Марбургскаго Университета.

Христіанъ Вольфъ не былъ тогда еще ни Барономъ, ни богатѣйшимъ изъ ученыхъ людей, но уже обращалъ на себя вниманіе Европы. Во время профессорства своего въ Галле, онъ прославился Философическими лекціями. И дѣйствительно , Философія его дала новое движеніе умамъ. Онъ былъ пояснитель, исправитель системы Лейбница, и оказалъ великую услугу наукѣ своею строгою, математическою методою изслѣдованій. Онъ привлекъ къ себѣ жаркихъ послѣдователей, не защитился отъ педантовъ, которые принимая методу его только вредили ей, и наконецъ былъ гонимъ за свою Философію. Однимъ изъ самыхъ отчаянныхъ враговъ его былъ сочленъ по Универси-

шешу, Галльскій Профессоръ Ланге , энтузіастъ и піетистъ, который находилъ въ Вольфовой Философіи гибель для умовъ и даже для религіи. Онъ привлекъ на свою сторону нѣкоторыхъ другихъ ученыхъ, и соединенными силами они достигли того, что повелѣніемъ Короля Фридриха Вильгельма 1-го, Вольфъ былъ изгнанъ изъ Прусскихъ владѣній. Ему приказали подъ смертною казнію оставить Галле въ 24 часа . Оскорбленный философъ удалился въ Марбургъ , гдѣ былъ принятъ съ отличіемъ и занялъ мѣсто при тамошнемъ Университетѣ. Между тѣмъ слава его распространялась болѣе и болѣе ; многіе Университеты предлагали ему самыя выгодныя мѣста ; но онъ отклонялъ всѣ предложенія, и уже не хотѣлъ возвратиться въ Галле, когда особо учрежденное собраніе ученыхъ въ Берлинѣ оправдало его отъ всѣхъ нарѣканій, и Король снова призывалъ его въ свои владѣнія.

Ломоносовъ зналъ славу своего будущаго учителя , и по пріѣздѣ въ Марбургъ хотѣлъ какъ можно скорѣй явиться къ нему. Онъ съ товарищемъ своимъ занялъ маленькую квартиру, въ отдаленной части города, и на другой-же день пошли они къ Вольфу.

Все казалось Ломоносову преображеннымъ, когда наконецъ онъ былъ въ зданіяхъ Универ-

ситета, и робко постучался въ дверь знаменитаго ученаго.

Въ самомъ дѣлѣ, какое странное сближеніе событій ! Человѣкъ , рожденный по видимому провести -свою жизнь на берегахъ Бѣлаго моря, съ неводомъ, вырывается изъ непостижимой глубины невѣжества, и трудомъ, ученіемъ пролагаетъ себѣ путь къ кабинету перваго изъ современныхъ ученыхъ и философовъ. Онъ былъ какъ будто представителемъ Сѣвера, требующаго просвѣщенія у Запада. Въ видѣ Ломоносова , Россія стучалась въ двери Вольфа, съ жаждою науки и знанія.