Милаха

– Конечно, утрирую. Я просто хочу, чтобы ты поняла, что я даю тебе возможность расти. Да сложно, да будут шишки, но и опыт, Милусь, такой, какого ты никогда не получишь сидя на заднице ровно! На твоем месте мечтала бы оказаться любая девчонка из наших кушерей. Хотя бы потому, что в контракте изначально были прописаны ежеквартальные курсы повышения квалификации, в том числе и за границей. Ты об этом знала?.. Судя по всему нет. А ещё, в первоначальной версии контракта был прописан полугодовой курс по специальности фитнес-инструктора, с сертификатом об окончании государственного образца, дающим тебе право работать не только у доброй Зойки под крылышком, а вообще в любом месте – абсолютно легально! А вкупе со всеми тренингами и конференциями международного уровня, которые я запланировала на весь срок твоего контракта – ты уже через год стала бы реально востребованным инструктором. Год, Милусь! Через год ты стала бы человеком с модной профессией и ценным опытом работы! Но Машков перекроил ту версию контракта, когда его накрыло при виде рекламы. И хотя реклама была абсолютно нормальная, я не стала упираться, поняла, что это чревато полным разрывом. А он на радостях обнаглел и выкинул оттуда и заграничные конференции, и полугодовой курс, и твоё право решать какие фото будут использованы в рекламе. Сейчас он решает это и за тебя, и за меня, ты в курсе?.. То есть уже и я прогнулась дальше некуда. Понимаешь? Я! – она возмущённо поджала губы. – Ну и что же он предложил тебе взамен всего этого, кроме себя, невъебенного?

Я молчала.

– Ладно, я скажу, – фыркнула Зойка. – Насколько я знаю, он хочет отдать тебя в экономический на платное, да? И даже не в Москву, а в нашей жопе, так?

– Да.

– И ты этого хочешь?

– Да…

– Да ладно! Серьёзно? Что-то не слышу энтузиазма в голосе, Милусь!

Это напоминало мне тот разговор с Денисом в «Робин Гуде», после которого я рыдала сидя на унитазном бачке – только наоборот. Денис тогда увещевал, что тренерство это блажь, а вот бухучёт – это навсегда. И вот, пожалуйста, снова зорова! Только теперь в обратную сторону. И, надо сказать, Зойкины козыри действительно были жирнее, а перспективы радужнее. Да и нравилось мне это занятие гораздо больше, чем бухучёт, чего уж там. А у Дениса козырей не было вообще, кроме одного, самого главного надо всеми Зойкиными – самого́ Дениса. А ещё, у него была веская причина расторгнуть контракт: я и моя неприкосновенность. Но я, дурочка под звёздным кайфом, блин, совершенно об этом забыла!

Ох, не вовремя этот разговор! Не по силам мне. Пусть бы сами с Денисом разбирались…

– Зой, я всё понимаю, поверь. Но если Денис скажет мне уйти, я послушаюсь, – говорила, а сама даже глаза на неё не могла поднять, так мне было стыдно. – Прости, пожалуйста.

– Пха! Прости? Тебе сказать, сколько было вложено в эту поездку? Или вообще – в тебя?

– Денис всё вернёт. К тому же, я же говорю – я доработаю Москву. Всё сделаем. Зой, ну… ну я же не одна на белом свете, ну правда! Ты меня с улицы взяла, а можно ведь и в физкультурном хорошую девчонку выбрать! Любая ведь с удовольствием пойдёт! Да с такой и толку больше будет, чем с меня, и заморочек меньше!

– Конечно можно, чего ж нет. Но вот только – с какой стати? Я к тебе по-человечески, со всей душой, а ты сейчас в неё просто плюёшь. А если так, почему я должна идти тебе навстречу, отпускать?

– Да не плюю я, Зой! – не выдержав, закричала я. – Но если Денис скажет НЕТ, то между Олимпом и Денисом я выберу Дениса! Неужели это не понятно?

– Так убеди его сказать ДА! – заорала в ответ Зойка. – Чего ты прикидываешься клушей? У него крыша от тебя едет, он тебе всё, ВСЁ что ты захочешь разрешит, просто будь хитрее! Где-то проси, где-то капризничай, где-то требуй. Соври, если надо. Шантажируй, в конце концов – сексом, верностью, борщом… Да блядь, чем угодно! Учись уже быть нормальной бабой, а не лохушкой! Для твоей же пользы, Милусь!

– Стервой быть? Для моей пользы?

– Да! Да! – встряхивая головой, крикнула Зойка. – Сначала тяжело будет, а потом ещё и спасибо мне скажешь!

– А если я не хочу, Зой? Не хочу быть стервой, не хочу ему врать, например? Шантажировать верностью не хочу?

– Да поздно, Милусь, как ты этого не понимаешь? – неожиданно спокойно ответила та и, встав с диванчика, подошла к вешалке у входа. Полезла в свою сумочку. – Видит бог, я очень надеялась, что до этого не дойдёт. Ты же нравишься мне, сама знаешь. И я не просто так рассказала тебе о том, что всего добилась сама и о том, что ни хера бы у меня не получилось, если бы я не отрастила яйца. Хорошие, большие яйца, Милусь. Бронебойные. И прямо сейчас ты сможешь услышать, как они звенят, – и, вернувшись к столику, кинула на него самодельный конверт из простой обёрточной бумаги. – Держи. Можешь назвать это неофициальным дополнительным соглашением. Давай, давай. Бери!

В первый момент я подумала, что там деньги, но как только взяла в руки… Замерла. Сердце больно, жгуче, до тошноты остро заколотилось в горле. Не испугом – настоящим ужасом.

– Ну? Смелее.