Милаха

Резко встал и пошёл из комнаты. Я испугалась. Мне показалось – сейчас уедет. Бросилась за ним, обняла со спины:

– Денис, я не это имела в виду… Стой! Ну куда ты… ну прости…

Он твёрдо разжал мои руки:

– Курить.

И я, оставленная посреди комнаты, обмякла. Сердце заходилось раскаянием, хотелось реветь от отчаяния.

– Денис… Ну прости!

Но он, даже не оглянувшись, вышел на балкон. Вернулся нескоро – минут через двадцать, а то и тридцать, и за это время можно было всю пачку выкурить… Шёл первый час ночи, я уже легла. Денис обнял меня под одеялом, и я тут же ответила, прилепилась к нему, как пиявка. Не отдерёшь.

– Вообще ты права, конечно, это я что-то… – Он невесело усмехнулся. – Где я и где ты, да? Размечтался, старый дурак.

– Денис…

– Да всё нормально, Милаш. Всё нормально. – Долго молчал, а потом всё-таки выдохнул мне в висок: – Но если бы это оказалось правдой, то… Не знаю. Я бы, наверное, самым счастливым мужиком на свете был.

– Денис!

Уткнулась носом в его шею и замерла. В груди – буря эмоций. Тут и счастье, и боль за него, и вина за то, что разочаровала и даже мыслишка – а что, если и правда порадовать?

Ну а что, через неделю кончается эта пачка таблеток, месячные как раз на Москву выпадают, а вот вернусь – и… Просто не начинать пить новую упаковку. Тем более что у меня её и нет – вот и не покупать…

Эта идея как тайный заговор плескалась в моих венах чистым адреналином. Денис уже давно спал, а я всё лежала и строила планы о том, как он обрадуется, когда в следующий раз я скажу ему, что да… Беременна.

Он встал так рано, что я к тому времени только-только начала засыпать, но всё равно подорвалась его провожать. Махала в окошко, улыбалась, держа в груди и тоску и радость одновременно. И только по дороге в технарь, вспоминая вчерашний вечер, поняла, что так и не рассказала Денису об Ольгиной дезе для Камара, о встрече с Филиппком и его словах про витамины. А тут ещё и Зойка. Она-то откуда знает? Я слишком плохо знала их тусовку, чтобы делать выводы, но, возможно, это важно для Дениса?

Когда он появится? Стоит ли говорить об этом по телефону? Чёрт его знает… Но вот перетереть с самой Боярской – почему нет?

Глава 30

Стоило увидеть Ленку, как мой инфантильный энтузиазм стал резко угасать. Беременность? В восемнадцать лет? От женатого мужчины, у которого внебрачных – минимум двое и табу на развод? Да мало того – от отца подруги? Особенно последнее, кстати. Да уж… Можно представить масштаб этой катастрофы.

К концу пары, после внезапно упавшего на фоне отходняка настроения, пришёл новый уровень осознания: а кроме того – зачем мне это? Чтобы получить чуточку больше внимания от Дениса? Смешно, если бы не грустно. Да и что потом? Ежемесячное содержание, оформленное руками Боярской?

Теперь хотелось треснуться лбом об парту и начать молиться. Что-то вроде: «Господи, спасибо тебе за то, что я пью таблетки, и мне не грозит «залететь под настроение»! Серьёзно, если бы не было такой надёжной защиты, я бы, кажется, легко могла натворить глупостей. Что на меня нашло-то, блин? С ума схожу от тоски?

Поражалась самой себе и невольно поглядывала на вот только недавно начавшую оттаивать по отношению ко мне Ленку, представляя её реакцию НА ТАКОЕ… Долбануться можно! Во всяком случае, я на её месте убила бы такую подружку. Это ж вам не перед парнем хвостом вильнуть! Это ж отец!

Хотя, скорее всего, в случае беременности Денис упёк бы меня в какое-нибудь надёжное логово и засекретил бы так, что мама родная не узнала бы о том, что стала бабушкой. Ой, не-е-е, та ещё перспективка! Не хочу в логово! Да к тому же, у меня Олимп, контракт, поступление на вышку грядущим летом. Жизнь только начинается, какая, нафиг, беременность?

***

Ольгу удалось вызвонить далеко не с первого раза – только в воскресенье ближе к обеду. Зато на предложение «прошвырнуться» она откликнулась с готовностью. Предлагала поехать в «Корону», в красках расписывала, как там сейчас классно, ведь в терраса-кафе на крыше уже выставили столики. И хотя посетителей туда пока не пускали, для нас, блатных, обязательно сделали бы исключение.

Но я упёрлась. Причина всё та же: ушёл Лёшка в армию, не ушёл, уволился от Зойки или нет – я не знала, и проверять не хотелось.

Хотя вру. Хотелось. Очень! На уровне устойчивой мазохистской мании. Но усугублять это ещё и чувством вины перед Денисом – уж точно нет!

В итоге, осели в каком-то случайно попавшемся на пути ресторане Paradis. Он был маленьким, но уютным. На стенах и потолках – живописные купидоны, силуэты Эйфелевой башни и, почему-то, красные наливные яблоки. Я, завязывая «непринуждённый» разговор с Боярской, смешливо удивилась этим яблокам – не в тему же вообще? Она с трудом сдержала усмешку:

– Ну почему, очень даже в тему: и ангелочки, и яблочки, и даже, пожалуй, Эйфелева башня. Парадиз – это «Рай» с французского. Неужели не знаешь?

Задело.

– А должна?

– Для общего кругозора было бы полезно.

– Я для общего кругозора немецкий ещё со школы учу. Хватит с меня.

– И как?