Миллион завтра. На последнем берегу. Космический врач

— Во-первых, нужна емкость размером с обычную ванну, — начал перечислять Дон. — В самом процессе ничего сложного не будет, емкость даже герметизировать не потребуется. Во-вторых, нужен постоянный ток, его мы получим от генератора. Затем, нужен слабый раствор электролита: простая соль и щелочь, растворенная в воде.

— Столовая соль подойдет?

— Пожалуй, нет: она представляет собой хлорид натрия, следовательно, в воздухе окажутся остатки хлора. Нам необходима какая-то другая соль. Найдется что-либо в этом роде среди питательных веществ для ваших растений?

Хэнсен нашел нужный список, наскоро просмотрел его и спросил:

— Может, вот это подойдет? У нас много магнезии, она применяется для стимулирования фотосинтеза.

— Магнезия! Лучше и быть не может! Теперь единственная проблема — найти необходимую емкость и подвести к катоду отводную трубку. С катода пойдет водород, его мы отведем прямо в космос, а кислород с анода пойдет непосредственно в атмосферу корабля, — Дон протянул Хэнсену приблизительный чертеж.

— Сэр, мне кажется, это должно сработать, — сказал тот. — Мы используем стеклянный отстойник, его нужно только вымыть. Я приготовлю слабый раствор электролита. Не знаю, правда, справлюсь ли я с проводами и откачкой газа.

— У вас будет помощник, — сказал Дон. — Если старшина Курикка сам не сможет собрать эту схему, он найдет того, кто с этим справится.

В помощь Хэнсену старшина прислал Спаркса и Тиблевски, нового Главного инженера. С помощью кабеля они подвели питание от пустого теперь склада-холодильника. Над катодом установили стеклянный колпак, подошел резервный купол бортовой обсерватории. Через него вывели за борт корабля отводную трубку. Они быстро наладили несложную схему, и Тиблевски тронул ручку реостата. Как только пошел ток, на электродах начали вспухать пузырьки газа. Ток усилили, пузырьков стало больше и наконец они начали с шумом вырываться из воды. Дон наклонился над ванной и глубоко втянул воздух.

— Прекрасно, — сказал он. — Похоже, с нашими проблемами покончено навсегда.

Дон почти отрешился от всех прошлых напастей, но тут резкий звонок заставил его вздрогнуть.

— Слушаю, — произнес он в трубку.

— Сэр, прошу вас срочно прийти в лазарет, — сказал Рама Кусум. — Еще четыре случая такой же лихорадки. Первый пациент в коме, пульс слабый. Я никак не могу его разбудить. Что делать?

XI

Чтобы остаться одному и подумать, Дон отослал Кусума поспать, предварительно успокоив его. Прис лежал в изоляторе, новых пациентов поместили в большую палату. Дон подошел к кровати Приса, прислушался к тяжелому медленному дыханию больного. Потом осмотрел батарею регистрирующих приборов, присоединенных к телу Приса. Симптомы были довольно ясными, но что они могли значить? Сердце — в порядке, пульс — медленный и неустойчивый, температура неуклонно растет, несмотря на уколы жаропонижающего. Даже инъекции мощных антибиотиков не дали заметного результата. В чем же дело? Раньше он гордился, что ему по плечу любая болезнь, но с этой… с этой ему явно не справиться. К тому же, он очень устал…

Дон подавил зевок, зашел в свой кабинет, тщательно вымыл руки и сунул их в ультразвуковой стерилизатор. Потом налил чашку кофе из термоса и попытался выстроить известные факты в какое-то подобие системы.

Что ему было известно, кроме того, что этой лихорадкой заболели уже пять человек? Лихорадкой, кстати, неизвестного происхождения. Судороги лица и челюстей, правда, очень редкие, были единственным характерным симптомом. Это похоже на несколько смазанный симптом Колливера. Не то… Такое встречается только в параличной фазе полиомиелита. А у этой болезни других характерных симптомов просто не было. Что же это такое?

Снова мелькнула мысль, что это какая-то новая болезнь. Совершенно невозможно… Бывают очень редкие болезни, возбудители заметно мутируют, но новым болезням взяться неоткуда. По всей вероятности, эта болезнь редко встречалась во врачебной практике. В библиотеке можно несколько дней кряду проискать аналогичный случай, следовательно, необходимо максимально сузить поле поисков. Единственной зацепкой был Прис, ведь именно он стал первой жертвой болезни, и, естественно, был ее носителем.

Дон позвонил стюарду.

— Персер, мне нужна информация об одном из пассажиров.

— Кто вас интересует, сэр?

— Некто Прис. Мне необходимо знать, откуда он прибыл на корабль, где жил последнее время, словом, любая информация о нем.

— Минуту, сэр. Мне перезвонить, или вы подождете?

— Я буду у себя, в лазарете.

Вошел Рама Кусум. В руках у него был поднос, накрытый салфеткой.

— Капитан, я пообедал и взял на себя смелость…

Дон попытался вспомнить, когда он ел в последний раз, но не смог. К тому же, он дьявольски устал и просто забыл проголодаться.