Миллион завтра. На последнем берегу. Космический врач

Но все было бесполезно: стража за дверью сменялась через равные промежутки времени. В борьбе за корабль Бриггс отключил телефоны; связь была восстановлена только после того, как генерал почувствовал себя в безопасности. Попытка Дона дозвониться в двигательный отсек кончилась неудачей, так как трубку сиял один из людей Бриггса. С другими постами произошло то же самое.

Члены экипажа содержались отдельно друг от друга, и мятежники почти вдвое превосходили их численностью.

Дон, сдавшись, вернулся к своим пациентам, их теперь стало уже четырнадцать. А самые первые быстро сдавали. В тщетной надежде наткнуться на необходимое лекарство, он перепробовал разные комбинации антибиотиков с другими препаратами, но все напрасно.

Сломленный напряжением и усталостью, Дон лег и попытался заснуть, на корабле была ночь. Солнце светило им круглые сутки, но по корабельному времени происходила постоянная смена «дня» и «ночи» — это благотворно влияло на здоровье людей. На сбой привычного ритма бодрствования и сна человеческий организм реагирует очень болезненно, поэтому «ночью» на корабле все спали, кроме вахтенных, естественно.

В четыре часа утра по корабельному времени Дона разбудил звонок вызова. На экране появился Дойль, секретарь генерала.

— Я хочу поговорить с охранниками. Позовите их, — приказал он.

У Дона мелькнула мысль отключить связь, чтобы хоть в этом не помогать им — пусть сами решают свои проблемы, — но потом решил, что ничего этим не добьется, и подошел к двери. Охранники были осторожны — пока, один разговаривал по телефону, второй не спускал глаз с Дона.

— Доктора требуют в рубку, — сказал первый, положив трубку. — Ты оставайся здесь, я его провожу.

— А зачем он там понадобился?

— Заболел кто-то. Док, берите свой чемодан и пошли. Дон умылся, взял укладку и отправился в рубку, сопровождаемый охранником. Еще один случай лихорадки? Кто бы это мог быть? Позабыв на минуту о профессиональной этике, он пожелал, чтобы этим больным оказался Бриггс: если генерал выйдет из строя, мятеж исчерпается сам собой.

Стоявший у рубки охранник кивнул им и открыл дверь. В капитанском кресле сидел доктор Учальде, Дойль с оружием в руке стоял в другом конце комнаты, а на полу, держась за живот, стонал Спаркс.

— Позаботьтесь о нем, — приказал Дойль. — Он болен, а другого радиста у нас нет.

— Он весь пылает, — произнес Учальде.

Обычно лихорадка начиналась не так, но Дон знал о ней мало, так что было вполне возможно и такое начало. Дон открыл укладку и склонился над Спарксом. Он положил руку ему на лоб и достал электронный термометр. Температура была абсолютно нормальной. Не успел Дон удивиться, как Спаркс открыл глаза и подмигнул ему. В этот момент дверь распахнулась, и прозвучал голос старшины:

— Во избежание ненужного кровопролития бросайте оружие, Дойль.

Дон оглянулся. Ситуация в корне изменилась. В дверях стоял Курикка, направляя в сторону Дойля большой автоматический пистолет, а рядом… рядом с другим охранником, приставив к его шее свой острый нож стоял доктор Учальде.

— Бросайте оружие, — прорычал он, — или я вам глотку перережу.

На пол с грохотом упал металлический прут. Ошеломленный Дойль переводил взгляд с одного на другого, потом поднял пистолет.

Раздался высртел Курикки, и Дойль, застонав от боли, схватился за руку, выронив пистолет. Кровь побежала по его пальцам.

Спаркс поднялся с пола, похлопал в ладоши и поднял оружие. Дон никак не мог опомниться.

— Курикка… — спросил он. — Как вы это провернули?

— Благодаря доктору Учальде, — улыбнулся старшина. — Это был его план.

Под устремленными на него взглядами Учальде покраснел от удовольствия и церемонно поклонился.

— Такие вещи в моей стране случаются слишком часто, и генерал Бриггс, зная о революционном прошлом моих предков, обратился ко мне за помощью. Я сразу же принял его предложение, поскольку он явно не помнил о случаях контрреволюции, а действовать внутри враждебной организации намного проще. Сделавшись его ближайшим помощником, я дождался ночи. Я всегда считал, что мятежи нужно подавлять на раннем этапе, прежде чем они обретут стабильность. Оставалось только дождаться удобного случая. Я понял, что пора действовать, когда генерал, оставив вооруженного Дойля, удалился. По телефону я предупредил Курикку, который любезно сообщил мне, где в капитанской каюте спрятан пистолет. На борту всегда есть оружие на случай недовольства и тому подобного, хотя это известно далеко не всем, что, надо сказать, весьма предусмотрительно. Остальное было очень просто: раз, два, три, падает Спаркс, посылают за вами, появляется старшина — и все кончено.