Милый друг (BEL AMI)

They felt the breast-pocket of his frock-coat to make certain that he had no pocketbook or papers likely to deaden a ball.	Затем ощупали карманы сюртука, чтобы удостовериться, не защищен ли он бумажником или чем-нибудь вроде этого.
He kept repeating to himself like a prayer: "When the word is given to fire, I must raise my arm."	"Когда скомандуют: "Стреляйте!" - я подниму руку", - как молитву твердил он про себя.
They led him up to one of the sticks stuck in the ground and handed him his pistol.	Потом его подвели к одной из воткнутых в землю палок и сунули в руку пистолет.
Then he saw a man standing just in front of him--a short, stout, bald-headed man, wearing spectacles.	Тут только он заметил, что впереди, совсем близко, стоит лысый пузан в очках.
It was his adversary.	Это и был его противник.
He saw him very plainly, but he could only think:	Он видел его очень ясно, но думал об одном:
"When the word to fire is given, I must raise my arm and fire at once."	"Когда скомандуют: "Стреляйте!" - я подниму руку и спущу курок".
A voice rang out in the deep silence, a voice that seemed to come from a great distance, saying:	Внезапно мертвую тишину леса нарушил чей-то голос, как бы донесшийся издалека:
"Are you ready, gentlemen?" George exclaimed	- Готовы?
"Yes."	- Да! - крикнул Жорж.
The same voice gave the word "Fire!"	- Стреляйте! - скомандовал тот же голос.
He heard nothing more, he saw nothing more, he took note of nothing more, he only knew that he raised his arm, pressing strongly on the trigger.	Дюруа ничего уже больше не улавливал, не различал, не сознавал, он чувствовал лишь, что поднимает руку и изо всех сил нажимает спусковой крючок.
And he heard nothing.	Но он ничего не услышал.
But he saw all at once a little smoke at the end of his pistol barrel, and as the man in front of him still stood in the same position, he perceived, too, a little cloud of smoke drifting off over his head.	Однако он тотчас же увидел дымок около дула своего пистолета. Человек, стоявший против него, не шевельнулся, не изменил положения, и над его головой тоже вилось белое облачко.
They had both fired.	Они выстрелили оба.
It was over.	Все было кончено.
His seconds and the doctor touched him, felt him and unbuttoned his clothes, asking, anxiously:	Секунданты и врач осматривали его, ощупывали, расстегивали одежду, с тревогой в голосе спрашивали:
"Are you hit?"	- Вы не ранены?
He replied at haphazard: "No, I do not think so."	- Кажется, нет, - ответил он наугад.
Langremont, too, was as unhurt as his enemy, and Jacques Rival murmured in a discontented tone: "It is always so with those damned pistols; you either miss or kill.	Лангремон тоже был невредим. - С этими проклятыми пистолетами всегда так, - проворчал Риваль, - либо промах, либо наповал.
What a filthy weapon."	Мерзкое оружие!
Duroy did not move, paralyzed by surprise and joy.	Дюруа не двигался. Он обомлел от радости и изумления.
It was over.	"Дуэль кончилась!"