Мимикрия

Любительницу коротких юбок и топов, больше напоминающих нижнее белье, не волнует ни целлюлит на бедрах, ни жир на животе. Она сидит за барной стойкой, забросив ногу на ногу, смакует свой мохито, наблюдая за бейсбольным матчем в записи.

– Тоби, дай мне стакан воды! – говорю я, занимая стул справа от нее.

В мою сторону она не смотрит. Но мне этого и не нужно. Я и так вижу, как у нее напряглась челюсть, как перехватило дыхание. Я жадно тяну носом воздух. В баре пахнет жареным мясом и табаком, но я чувствую только запах ее страха.

– Какой счет? – спрашиваю я, когда Тобис ставит передо мной стакан с водой.

Брина Кларк не реагирует на меня, точно не понимает, к кому я обращаюсь, точно не понимает, о каком счете я говорю. Это она зря.

Я делаю глоток воды. Она ледяная. То, что нужно в такую жаркую погоду. Но я сюда приехала не прохлаждаться. Во всяком случае не таким образом. Я брызгаю водой ей в лицо. Она вскакивает со стула как ошпаренная. Орет и матерится. Ее мышиного цвета кудряшки приклеились к черепу, вода продолжает скатываться по волосам, прокладывая себе путь ниже: по бесформенной груди, жирному животу, джинсовой юбке… Я смотрю на эту картину и не могу сдержать улыбку. Еще немного – и я начну смеяться. Наверное, впервые за последнее время.

– Ты совсем ополоумела? – визжит она, пытаясь обтереться бумажными салфетками.

Тобис стоит за стойкой бара. Он умный парень, в разборки местных он предпочитает не влезать. В этот раз он тоже самоустраняется под предлогом принести полотенце. Ну вот мы и одни.

– Ты не ответила, я стала волноваться. А вдруг у тебя солнечный удар и все такое, – парирую я, забрасывая ногу на ногу.

Она продолжает приводить себя в порядок. Но я понимаю, она просто боится возвращаться на свое место у барной стойки. Уверена, Брина хочет уйти, но этого она себе позволить тоже не может.

– Так какой там счет? – спрашиваю я, делая глоток из ее бокала.

Мятный освежающий напиток приятно щекочет мое небо.

– Сахара многовато. Думаю, в этом твоя беда, перебарщиваешь, – сообщаю ей я, цокая языком.

– Чего тебе от меня надо? – вопит она, заправляя мокрую прядь волос за ухо.

Выглядит она скверно, хотя едва ли в этом виноват только стакан ледяной воды. Ее щеки горят огнем, от чего сходство со свиньей становится еще более очевидным.

– Чего надо? – повторяет она, разводя руки в стороны.

– А тебя не учили, что старших нужно уважать? – начинаю я, вставая со стула.

Она смотрит на меня исподлобья, но не шевелится.

– Старших нужно почитать, – тщательно выговариваю я каждое слово, приближаясь к ней.

Я не свожу с нее глаз, и она твердо держит удар. Даже не моргает. Мои слова ее вывели из себя. Она стиснула челюсти. Ее дыхание стало частым и отрывистым. А руки… она уже сжала кулаки. Приготовилась к драке.

– Не учили? – спрашиваю я.

Она набирает в рот побольше слюны, и ее плевок смачно шлепается на пол, в паре дюймов от моего ботинка.

– Это ты зря, – протягиваю я, делая шаг вперед.

Теперь в моих движениях больше нет кошачьей грации. Каждый шаг четкий и размеренный. Каждый жест и взгляд – все дозировано. Все как по учебнику. Одной рукой я хватаю ее за волосы и с силой тяну назад, другой хватаю ее руку и скручиваю ее так, чтобы она не могла дернуться. Она визжит и топает ногами. Выгибается из стороны в сторону, как рыба, которую поймали на крючок. Да, она у меня на крючке, а я не отличаюсь гуманизмом. В два шага мы с ней преодолеваем расстояние до барной стойки, и ее милое, покрасневшее от воплей личико с глухим стуком бьется о поверхность.

Она пытается что-то сказать, но я слышу только несвязное мычание.

– Не учили, ну так я научу, – прихожу я ей на помощь, оттягивая назад ее покрасневшее от удара лицо. Крови еще нет, но я точно знаю, она будет.

Глава 5

Время уже девять утра, но в доме темно и тихо. Мать обычно встает рано, но вчера я случайно удвоила ее дозу снотворного. Я уверена, что она будет спать до обеда, но все равно спускаюсь медленно. Ступеньки скрипят, и я каждый раз замираю на мгновение, чтобы вновь услышать тишину этого дома. Нет, я не боюсь встречи с матерью. Просто не считаю это нужным. Я для нее червивый плод, а она для меня… Мне сложно для нее подобрать подходящее слово. Она того не стоит.

Наконец я спускаюсь вниз. Теперь от парадной двери меня отделяют ровно десять шагов, и я делаю их с гордо поднятой головой. Назад пути нет. Я так сама решила. Открываю дверь и, уже не заботясь больше о тишине, позволяю ей с треском захлопнуться позади меня. Я хочу, чтобы этот звук навсегда впечатался в мою память как символ невозврата.

Глава 6

После того кровавого инцидента в баре ко мне домой для разъяснительной беседы приезжает офицер полиции. Он не обвиняет меня, скорее, просто сообщает, что Брина Кларк пытается меня оклеветать. Последнее слово дается ему особенно трудно. Репутация у меня в городе такая, что едва ли у кого-то еще остался шанс добавить в нее что-то новое. И все же Брина попыталась. Горжусь этой храброй девочкой. Даже после того, как я сломала ей нос и раскроила губу, она продолжает показывать мне свои зубы.