Миниатюрист

Нелла почти явственно ощущает запах лаванды в ванне. Марин задумчива, то смотрит в окно, то бесцельно бродит по комнатам.

Оставшись в одиночестве в спальне и завернувшись в две шали, Нелла берет куколку Джека Филипса. Теперь, когда Йоханнес уехал, это сделать легче. Тело Джека упруго, кожаный кафтан сшит великолепно. Нелла дергает его за волосы, надеясь, что настоящему Джеку сейчас тоже больно. Ее пронизывает ощущение силы, желание уничтожить. Развеселившись, она ставит фигурку на верхний этаж кукольного дома, и та накреняется набок.

По замерзшему каналу катаются находчивые уличные мальчишки. Тонкий лед без труда выдерживает тщедушные тельца. Вот так же носился, тормозил и визжал от радости Карел. Нелла открывает парадную дверь. Слышно, как они перекликаются: Кристофел! Даниэл! Питер! Нелла выходит, инстинктивно оглядывая небо, не мелькнут ли любимые зеленые крылья. Напрасно.

Среди катающихся – слепой мальчик, который в день ее прибытия украл у торговки рыбу. Друзья кличут его Берт. Он тощ, но сейчас, по крайней мере, весел. К удивлению Неллы, катается он не хуже остальных. Скользкий лед уравнивает слепых и зрячих. На всякий случай вытянув вперед руку, Берт уносится прочь по бесконечному замерзшему лучу света.

Всякий раз, как Нелла собирается на Калверстрат, Марин находит ей занятие. После фигурок и крошечного Пибо больше ничего не приходило. Наступает декабрь. Йоханнес отсутствует уже две недели, и Нелла решает присмотреть родным подарки к празднику. Побродив по лавкам, она покупает хлыст для верховой езды брату и фарфоровую вазу для тюльпанов – матери, предметы, которые соответствуют легенде о счастливой жизни купеческой жены. Однако на улице Булочников, выбирая вместе с Корнелией лучшие имбирные пряники для сестры, она беспрестанно оборачивается, выглядывая в толпе копну светлых волос и спокойные внимательные глаза. Ей почти хочется, чтобы за нею следили. Хотя бы чувствуешь себя живой.

Она рвется на Калверстрат, но Корнелия убеждает, что Арабелла заслуживает лучших сладостей Амстердама, и они заворачивают в лавку Арнуда Макверде.

– Имбирные пряники запретили, – мрачно сообщает Ханна. – По крайней мере, в форме людей. Я думала, Арнуд яйцо снесет, так он злился. Пришлось целые наборы подавить на крошки.

– Но почему?

– Бургомистры! – отвечает Ханна, словно это все объясняет.

Корнелия вздрагивает.

Арнуд подтверждает, что пряники в виде мужчин, женщин и детей действительно запрещены, а на Вейзелдам закрыты кукольные лавки. Все из-за католиков. Идолы, первенство невидимого над осязаемым…

– Марионетки все-таки очень странные, – фыркает Корнелия.

– Но это не значит, что священники правы, – возражает Арнуд. – Подумай об убытках!

Вместо пряника Нелла покупает Арабелле книгу гравюр о насекомых. Сестра, безусловно, предпочла бы печенье… ничего, лучше пусть набирается ума-разума. В августе это мне и в голову бы не пришло, думает Нелла. Она чувствует, что изменилась, словно над ней производится какая-то работа и она уже заглотила приманку.

Когда они возвращаются, Марин оглядывает хлыст.

– Сколько он стоит? Карел всего лишь ребенок!

– Подарил же мне Йоханнес кукольный дом! – От покупок и ощущения богатства у Неллы голова идет кругом. – Я учусь у него.

На третью неделю отсутствия Йоханнеса со всех дверей и карнизов уже свисают сосульки, и даже на паутине в саду торчат, словно хрустальные, ледяные иголочки. Все четверо обитателей дома мерзнут с утра до вечера. Нелла жаждет весны, цветов, ароматов вскопанной земли, пробуждения природы, бодрящего резкого запаха новорожденных ягнят. Она ждет у двери новых посылок, но, вспоминая слова Ханны о рождественском запрете на куклы, начинает сомневаться, что когда-нибудь получит очередной сверток.

Вернувшись к себе, Нелла потрясенно обнаруживает, что Марин копается в кукольном доме, и бросается задергивать шторки.

– Ты вошла без спросу!

– Да. И как тебе, нравится? – Она взбудораженно сжимает что-то в руке. – Петронелла, ты кому-нибудь о нас рассказывала?

Господи, помоги мне! Только бы она не нашла свою куклу! Марин разжимает ладонь – Джек Филипс, красив, как оригинал.

– Что ты хочешь с нами сделать?

– Марин…

– Я еще как-то могу понять, зачем мебель и собаки, но Джек Филипс!

К вящему удивлению Неллы, Марин распахивает окно и выбрасывает куклу. Нелла только и успевает увидеть, как Джек, кружась, падает в снег прямо посередине замерзшего канала.

– Марин, зачем ты так?! Ну зачем! – в страхе кричит она.

– Не играй с огнем!

Я могла бы сказать тебе то же самое, думает Нелла, в отчаянье глядя на недосягаемую фигурку.

Марин выходит, притворяя за собой дверь.

– Это мой кукольный дом, а не твой! – кричит вдогонку Нелла.