Миниатюрист

Сердце Неллы вздрагивает, предвкушая новую посылку с Калверстрат, однако почерк на письме сразу же обдает ее волной меланхолии. Знакомая рука матери приглашает дочь и зятя провести часть праздников в Ассенделфте. «Карел по тебе скучает». Завитушки букв болезненно напоминают Нелле о жизни, которая для нее больше не существует.

– Поедешь?

Ее удивляет молящая нотка в голосе Марин. Что-то поменялось в золовке за последние три недели, меж вспышек дурного настроения проглядывает странная беспомощность. Похоже, она и впрямь хочет, чтобы я осталась. Да и посмею ли я вернуться домой с плоским животом в бенгальском шелке и так признать, что мой брак – пиррова победа? Йоханнес сыграл бы роль любящего мужа без малейшего труда, он с легкостью владеет своим рассудком. Я же не справлюсь – благоразумие оставит меня, как только я увижу полное надежд лицо матери.

– Нет. Полагаю, мне лучше остаться. Я отправлю подарки почтой, а поехать можно на будущий год.

– Мы устроим праздничный обед.

– Без селедки?

– Клянусь!

Обещания порхают между двумя женщинами, точно мотыльки, заряжая воздух новой энергией.

Нелла возвращает Джека в кукольный дом со смешанными чувствами. Хотя его присутствие тревожит, ей по-прежнему кажется, что лучше держать фигурку на виду. Вечером какие-то музыканты отваживаются нарушить запрет, и Нелла выглядывает в окно передней, чтобы послушать негромкое пение. Отто и Корнелия стоят тут же, разрываясь между любопытством и страхом перед Марин.

– А если нагрянут гвардейцы святого Георга? – шепчет Корнелия. – Миссия-то у них мирная, но вы бы видели их шпаги! Не ровен час, прольется кровь!

– Поломают скрипки? Жду с нетерпением, – сухо отвечает Нелла.

Корнелия смеется:

– Вы говорите совсем как хозяин.

Марин велит Нелле закрыть окно и задернуть занавеси.

– Люди увидят! Торчишь в окне, точно прачка или кто похуже, – шипит она.

Корнелия поспешно убирается восвояси.

Марин расхаживает позади в темной передней, а Нелла и стоящий чуть поодаль Отто продолжают слушать артистов.

Флейта играет все быстрее, барабанщик выбивает на натянутой свиной коже горячий настойчивый ритм, и сердце Неллы стучит ему в такт. Отто сказал, что не стоит ворошить улей, но где-то в глубине души она навсегда останется деревенской девчонкой. Она думает про фигурку Джека и остальные куклы, запрятанные по крошечным комнатам и чего-то ждущие. Нет, решает Нелла, пусть даже меня ужалят, я ничего не боюсь!

Зверя лихорадит

На следующее утро, освеженная вчерашним бунтарством и решением остаться на Рождество, Нелла собирается на Калверстрат с самым длинным письмом для миниатюристки.

Госпожа (я знаю, что вы женщина, ибо некоторые ваши соседи не прочь поговорить)!

Благодарю вас за восемь куколок и крошечную копию моего попугайчика. Уверена, именно вы наблюдали с моста мое отчаяние, когда потеряна была моя последняя связь с детством. Фигурка птички – это знак утешения или горький урок?

Знаете ли вы, что натворил ваш посыльный? Сколько горя он принес? Полагаю, именно вы вернули его куклу на наше крыльцо – из гордости ли мастера или желания позлить, не знаю. Жаль, что искусный плод вашего труда был выброшен на лед, но ваши намерения покрыты тайной, и некоторых это беспокоит.

Я слышала, что любые изображения людей теперь запрещены. Боитесь ли вы гнева бургомистров?.. Миры, которые вы создаете, ваши крошечные идолы, проникли в мои мысли и не желают их покидать. Вы довольно давно ничего не присылаете, и хотя мне боязно думать о новых свертках, еще сильнее я опасаюсь, что вы решили затаиться.

По-прежнему ли я вольна заказывать? Будьте любезны, изготовьте для меня доску для трик-трака, моей любимой игры стратегии и случая. Я не возвращаюсь в отчий дом на Рождество, и в моей жизни мало развлечений. Посему порадуйте меня миниатюрной версией.