Министерство правды. Как роман «1984» стал культурным кодом поколений

Оруэлл с детства любил книгу «Путешествия Гулливера», она «являлась, пожалуй, самой яркой когда-либо написанной сатирой на состояние человеческого общества»⁶⁵. Оруэлл считал, что сатирические утопии, написанные Свифтом в 1726 году, весьма актуальны в современном мире. В одном из эссе он писал, что III часть книги представляет собой «необыкновенно ясное описание полицейского государства, в котором постоянно идут охота на еретиков и процессы над предателями»⁶⁶. «Разговорный станок» в академии Лагадо предвосхищает работу Джулии в отделе литературы, в котором она «гаечным ключом и маслеными руками… обслуживала одну из машин для сочинения романов».

Пожалуй, самой эксцентричной передачей Оруэлла для BBC был воображаемый диалог с призраком Свифта, в котором писатель исполнял роль осторожного оптимиста, а Свифт – жестокого человеконенавистника. По мнению Оруэлла, Свифт предвосхитил Гитлера, Сталина и блиц, потому что прогресс – это обман, а наука производит лишь эффективные машины убийства. Возможно, что Оруэлл использовал Свифта в качестве олицетворения своих собственных самых мрачных импульсов, чтобы иметь возможность его критиковать. Несмотря на весь пессимизм, Оруэлл не верил в то, что люди были бесполезными, ворчливыми и склонными к самоуничтожению существами. После того как воображаемая телефонная линия связи со Свифтом оборвалась, Оруэлл заявил: «Он не был в состоянии видеть то, что видел самый простой человек, – что жизнь стоит того, чтобы жить, а люди, хотя и являются грязными и смешными, по большей части приличные. И если бы он это видел, то не смог бы написать “Путешествия Гулливера”» ⁶⁷. Как выразился Артур Кёстлер: «Оруэлл никогда не терял веры в криворожую деревенщину с плохими зубами»⁶⁸.

По мнению Оруэлла, воображение подвело Свифта, когда тот в IV части романа пытался представить себе идеальное общество и произвел на свет гуигнгнмов – безупречно благородных и, следовательно, «совершенно незапоминающихся»⁶⁹ существ. Как мы уже знаем, Оруэлл считал положительные утопии нестерпимо скучными. В рецензии на книгу «Неизвестная страна» Герберта Луиса Сэмюэля Оруэлл не сдержался и еще разок пнул Уэллса: «Как показывает изучение работ Герберта Уэллса, определенное самодовольство и склонность превозносить самого себя являются стандартными упущениями обитателей утопий»⁷⁰.

Во время работы на радио Оруэлл сделал программу о Джеке Лондоне (об этом американском авторе он также написал несколько эссе). После произведений Свифта и Уэллса в хит-параде Оруэлла шел вышедший в 1908-м роман Лондона «Железная пята». Это «удивительное предсказание появления фашизма»⁷¹ имело большую популярность среди европейских читателей в 1930-х годах. У Оруэлла была склонность третировать книги, которые произвели на него большое впечатление. Роман «Железная пята» он назвал «очень слабой книгой»⁷², и тем не менее это была книга, которую он никак не мог забыть.

Оруэлл писал, что Джек Лондон был «социалистом с инстинктами пирата и образованием материалиста XIX века»⁷³. Несмотря на то что в 1896-м Лондон вступил в Социалистическую рабочую партию Америки, он был убежденным расистом и империалистом и придерживался взглядов Герберта Спенсера и его теории «выживания сильнейших», а не идей Маркса. Однажды он удивил всех, когда во время партийного собрания прокричал: «В первую очередь я – белый, а потом уже социалист!»⁷⁴ Автор романов «Зов предков» и «Белый клык» считал себя «одним из ницшеанских блондинов-бестий, похотливо бродящих из одного места в другое и покоряющих мир своим превосходством и силой»⁷⁵.

Осенью 1905-го он поехал в турне с лекциями о неизбежности социализма и во время выступления в Нью-Йорке заявил богатой аудитории: «Вы неправильно управляли миром, и теперь его у вас отнимут!»⁷⁶, что вызвало бурную реакцию слушателей. Негативная реакция богатеев, неудачная революция в России и книга Уэллса «Когда Спящий проснется» подтолкнули Лондона на написание кошмара о жестоком подавлении социализма в США.

Большими поклонниками романа «Железная пята» были Юджин Дебс, один из организаторов Социалистической партии Америки, английский лейборист Эньюрин Бивен и даже Троцкий. Впрочем, все они, включая Оруэлла, не считали этот роман образцом высокой литературы. Перефразируя цитату Филипа Ларкина, можно сказать, что чтение этого романа вызывает сначала скуку, а потом страх. В скучной части романа описана жизнь Эрнеста Эвергарда – социалиста и супермена, образ которого, без всякого сомнения, основан на личности самого Лондона, вплоть до цитат из его лекций. Текст «Железной пяты» написан от лица любовницы Эрнеста, Эвис, которая рассказывает о нем как о человеке «с телом гладиатора и духом орла»⁷⁷ (воистину Лондон любил себя неудержимой любовью). Биограф Лондона Эрл Лейбор писал, что «“Железная пята” – это “1984”, если бы этот роман был написан Элизабет Барретт Браунинг[31]»⁷⁸.