Минус четыре по Цельсию (СИ)

Время к девяти часам, и я ухожу со льда, чтобы успеть на занятия по хореографии. В отсутствие Анечки, мы с Валентиной всегда держимся вдвоем, занимая друг другу место рядом с собой у станка, на диване в комнате отдыха или за столиком в столовой. Вот такая забавная усмешка судьбы. Из нашей пятерки, с которой в свое время началось триумфальное шествие нашей школы на мировые олимпы, полноценным спортсменом сейчас может считаться только Валентина, не пропустившая ни одного сезона и стабильно все и везде выигрывающая. Аня почти год лечила колено, которое еще в Корее донимало ее невыносимыми болями. А потом почти столько же восстанавливалась, набирая форму. Ну а обо мне и говорить нечего… Хотя… Я, как минимум здесь, вместе со всеми, со своими тренерами…

А вот Танька с Катей…

Это будет обман, если я скажу, что не вспоминаю, не думаю и не скучаю по рыжей. Скучаю. Безумно. До того, что несколько раз уже даже выбирал ее номер в телефонной книге и уже почти было касался пальцем зеленого шарика с изображением поднятой трубки. Но всякий раз останавливался… Мы сделали с нею выбор. Каждый свой… И я понимаю, что ей слышать мой голос также тяжело, как и мне ее. А возможно даже тяжелее. Ведь, как ни крути, это я ее бросил ради Ани. И что бы ни было после – именно в этот самый момент черная тень обиды пролегла между нами. Но я точно знаю, что если когда-нибудь на экране моего телефона возникнет ее смеющееся лицо, а из динамика польется: «Париж-Париж, сон наяву…», то я обязательно отвечу. Потому что буду знать, что она этого хочет…

Ну а Катерина… Что о ней скажешь? Попросить меня найти ее после контрольного проката, в очередной раз признаться на ушко в любви и… Без оглашения причины сняться с произвольной программы и сразу же после собственной короткой исчезнуть с горизонта, не удосужившись хотя бы написать два слова – в этом была вся Катя. И на нее можно обижаться сколько угодно. А можно и махнуть рукой. Потому что при следующей встрече она будет вести себя как ни в чем не бывало. И ты либо принимаешь это, либо идешь на все четыре стороны. На сколько я понимаю, Семен Мирославович такие правила игры не воспринял… Чтобы не терять время попусту, я откладываю общение с Катькой на потом.

Сегодня балеринка Валечка задумчивая и молчаливая. Рассеянно подставляет мне щечку для поцелуя и как-то неопределенно пожимает плечами на мое вполне конкретное «Как дела?»

- Да… так…

Смотрю на нее с удивлением и даже с некоторой тревогой.

- Валюш, все нормально?

Она хмурится и встряхивает головой, словно сбрасывая ненужные мысли.

- Не знаю, - говорит она, поднимая на меня глаза. – Наверное да…

- Так «наверное» или «да»? – не позволяю ей снова уйти в себя я.

Валька наконец улыбается и, знакомым жестом, обхватывает мою руку и прижимается щекой к плечу.

- Малого помнишь?.. – спрашивает она. – Ну, с которым познакомил нас в Питере…

- Э-э-э… - напрягаю память я. – Марат… Кажется… Как там его… Из ЦСКА…

- Кондрашов.

- Ну да… И что?

Валька глубоко вздыхает. И ничего не говорит. Вот значит как…

- Ну что же, - весело говорю я, - с новым Германом тебя. Опять доглазасталась…

Валька снова вздыхает.

- Ага…

Я продолжаю откровенно забавляться.

- И что же, - вкрадчиво интересуюсь, - звонит? Пишет? Сердечки рисует, да?

- А вот и нет, - качает головой Валька. – Он меня, представляешь, на футбол пригласил… Вчера…

- Серьезно? Вчера это… Спартак – Локомотив? Правда, что ли?

- Ну да, что я сочинять стану?..

Мы устраиваемся на мате в хореографическом зале и, пока не начался урок, Валентина делится со мной своими переживаниями.

- Сначала заманил как бы погулять, а потом, здрасте-приехали, мы с тобой на матч идем… Накануне ж, главное спрашивал, люблю ли футбол, интересуюсь ли…

- И ты сказала, что интересуешься?

- Ну… Да… Надо же было разговор как-то поддержать.

Я ощущаю где-то в глубине души легкий укол ревности. Едва заметный. Но он есть…

- Логично… Буду теперь тебя футболисткой называть… - пытаюсь за юмором скрыть свое смятение я. - Или болельщицей… Балеринка уже как-то не котируется…

- А ну тебя, - надувается Валька. – Вообще не буду ничего тебе рассказывать…

- Шучу. Я ж любя, - строю ей глазки. – Ты ж меня знаешь… Ну и?..

- Ну ладно. Пошли мы, значит, на стадион… Он меня с друзьями своими познакомил, представляешь? Одноклассниками. Они как меня узнали, так я думала матч сорвут, так орали… Только на руках не унесли… А этот, так сразу им важно и заявил, это, говорит, Валечка, моя девушка… Я аж обалдела от такой наглости…

- М-да, - усмехаюсь, - это тебе не Герман с его ути-пути, рассусоливаниями…

- Ты понимаешь, - кивает Валька. – И осмелел же такой, и обнимает, и руку не отпускает… А со мной же так и надо, за рога и в стойло…

Она качает головой, явно удивляясь самой себе.

- Ой? – с улыбкой интересуюсь я.

- Нет конечно, - фыркает она, строя мне рожицу. – Первым у меня будешь только ты… Но поцеловать себя дала… Один разочек… Ну ладно, два… И на прощание еще…

Притягиваю ее к себе за плечи и крепко обнимаю.