Мёртвое сердце (СИ)

На секунду замерев, Лили бросилась бежать так быстро, как она только могла. Хриплый смех прозвучал набатом, и, резко оборвавшись, сменился тяжёлой рысью с громким цоканьем когтей.

Прямо рядом с громадной картиной, бывшей входом в потайной ход, существо, преследовавшее Лили, рявкнуло. Испуганная девочка пробежала мимо натюрморта, осознав роковую ошибку лишь спустя несколько секунд бега.

«Да оно же играется», — с неожиданной холодностью разума поняла Лили. Задыхаясь от бега и режущей боли в груди, она сохранила ясность мышления и кристально-чистые мысли. «Играется…»

Осознание этого резануло, точно ножом, и, обуреваемая придающей силы яростью, Лили круто развернулась и побежала обратно, к картине. Совсем рядом с ней девочка остолбенела, устремив взгляд в конец коридора, где так же, как и она, застыла огромная фигура угольно-чёрного животного, сотканного из друзей-теней.

— Ну что же ты? — почти нежно спросил шипящий голос.

Зацепившись омертвевшими пальцами за тяжелую раму картины, Лили потянула её в сторону. Существо бросилось к ней через коридор, и страх за свою жизнь придал девочке сил: она сдвинула картину на достаточное расстояние, чтобы протиснуться в потайной ход. Ноги у Лили подогнулись, и она упала на грязный пыльный пол, тотчас принявшись отползать вглубь. Не зря: с лёгкостью отодвинув картину, в проход протиснулась огромная конечность, увенчанная когтями и напоминающая звериную лапу и человеческую руку одновременно. Лили зажала себе рот руками, подбирая ноги.

— Ну же… Ты прячешься? — лапа исчезла, но к проходу приблизилась громадная морда с мутным белым глазом без зрачка или радужки; из нижнего века сочился гной. — О, давай поиграем, давай.

Голова убралась, и существо прошло мимо хода; Лили видела лишь, как текуче переступают страшные лапы и долго вьётся толстый змееподобный хвост.

— Встретимся у другого входа, — раздалось у девочки совсем рядом с ухом, и Лили, вскрикнув, кинулась по тайному ходу, молясь лишь о том, чтобы прийти первой и дойти до «живых», как советовал ей Барон.

Вся в пыли и грязи, Лили вывалилась из тайного хода, почти не чувствуя ног. Она тут же принялась бежать, даже не подумав посмотреть, рядом ли тот ужас с гноящимися глазами. Единственным способом убежать от твари было для неё достичь лестниц. О том, как она будет подниматься по ступеням, грозящим в любой момент исчезнуть у неё из-под стоп, Лили старалась не думать. Тварь мурлычила ей в спину, а впереди уже виднелся лестничный пролёт.

Врезавшись в перила так, что несколько мгновений она не могла вздохнуть, Лили перегнулась через них почти наполовину, оценивая расстояние до пола. Падать нужно было много, то ли пять, то ли шесть этажей, и Лили сковал ледяной липкий страх. Замок, вознамерившийся поиграть с ней в такое неподходящее время, отвёл от площадки все лестницы, и пути было всего два: назад или вниз.

Тяжёлое зловонное дыхание за спиной сменилось рычащим смехом, и Лили, чувствуя слабость в коленках, перемахнула через перила. Поток воздуха задрал её юбку и изрядно похолодил ноги, прежде чем обжигающая боль пронзила каждую косточку стоп девочки. Смех был таким громким, что Лили едва услышала мерзкий звук собственных ломающихся костей. Падала она именно на ноги, и теперь болело не только всё, что было ниже колен, но и отчего-то — спина. Неловко завалившись на живот, Лили, наконец, протолкнула в лёгкие клочок смрадного воздуха.

Сверху на её спину шлёпнулось что-то тёплое. Оно растеклось по ней, впиталось в форму и даже залило пол мутноватой бело-красной жижей.

«Больно», — обессиленно подумала Эванс, со всхлипом прижимая лоб к полу.

Рядом не было никого, кто мог бы ей помочь.

========== Глава 13 ==========

— Северус, прошу тебя. Ещё раз.

Снейп отсчитал двадцать помешиваний зелья по часовой стрелке, сделал пять в форме спирали и принялся водить черпаком, вычерчивая восьмёрки. Геометрический узор помешиваний для данного зелья не играл совершенно никакой роли; тёмно-серую бурду, постепенно становившуюся прозрачной, можно было вообще не мешать, но, несмотря на это, Снейп продолжал выписывать восьмёрки до тех пор, пока его рука не начала затекать. Всё лишь для того, чтобы хоть немного пристыдить покачивающегося с пятки на носок Дамблдора, умудрившегося не только ласково глядеть на хмурящегося зельевара, но и сложить руки на животе, точно святой в маггловских верованиях.

Накрыв котёл крышкой и затушив волшебный огонь, Снейп всё же соизволил обратить внимание на выжидавшего директора.

— Сколько раз я уже это говорил, Альбус? Пять?

— Это будет седьмой, мой мальчик. Но мы не можем и мысли допустить о том, что ты что-то не упомянул, так что, прошу тебя, ещё раз.

— Я отдал воспоминания.

— Я знаю. Всё же, будь добр, повтори.