Мир без конца

По сути, Лонгфелло ничуть не погрешил против истины. Большинство городов располагало королевской хартией, позволявшей вести торговлю и держать рынки без каких-либо обязательств перед местными графами или баронами. Жители таких городов считались свободными людьми, подвластными лишь короне. Однако некоторые города, в том числе Кингсбридж, Сент-Олбанс и Бери-Сент-Эдмундс, оставались собственностью владельца – как правило, епископа или аббата. Относительно прав их жителей имелись противоречивые суждения.

– Это другое дело, – произнес судья. – Только свободные люди могут взывать к королевскому правосудию. Что скажете, Фрэнсис-книжник? Ваши подопечные – люди зависимые?

Стряпчий повернулся к Эдмунду и негромко, но настойчиво уточнил:

– Горожане когда-либо обращались в королевский суд?

– Нет, только приор…

– Приор, но не приходская гильдия? А раньше, до вас?

– Об этом нет сведений…

– Тогда мы не можем ссылаться на прецедент. Проклятье! – Фрэнсис повернулся к судье. Выражение его лица в мгновение ока сменилось с обеспокоенного на бесстрастное, и стряпчий заговорил таким тоном, будто речь шла о чем-то малозначительном: – Сэр, горожане являются свободными людьми. Статут их корпорации[59] не подлежит сомнению.

– На сей счет нет общего правила, – поспешил возразить Грегори. – В каждом городе свой статут.

– Существуют ли письменные свидетельства такого статута? – спросил судья.

Фрэнсис посмотрел на Эдмунда, но тот покачал головой.

– Ни один приор не согласится записать подобное, – пробормотал олдермен.

– Письменные свидетельства отсутствуют, сэр, но очевидно, что… – начал было Фрэнсис.

– Тогда этому суду надлежит решить, признавать ли их свободными людьми, – перебил судья.

Эдмунд обратился напрямую к сэру Уилберту:

– Сэр, горожане вправе покупать и продавать дома без каких-либо условий. – Этого важного права были лишены зависимые люди, которым требовалось разрешение лорда.

– Но у вас есть феодальные обязательства, – настаивал Грегори. – Вы должны пользоваться мельницами и рыбными садками аббатства.

– Да бросьте вы ваши садки, – проронил судья. – Важнее всего то, в каких отношениях состоит город с королевским правосудием. Допускается ли свободный въезд в город королевского шерифа?

На этот вопрос ответил Грегори:

– Нет, он должен просить разрешения на въезд.

Эдмунд возмущенно воскликнул:

– Таково решение приора, а не наше!

Сэр Уилберт продолжил:

– Прекрасно. Избираются ли в состав королевских присяжных, притязают ли на льготы?

Эдмунд медлил. Годвин же явно возликовал. Труд присяжных отнимал очень много времени, и всякий старался по возможности увильнуть от этого бремени.

После паузы Эдмунд ответил:

– Мы требуем льгот.

– Тогда все ясно, – подытожил судья. – Если вы отказываетесь от этой обязанности на том основании, что являетесь зависимыми, то не можете обращаться в королевский суд через голову лендлорда.

Грегори торжествующе изрек:

– В свете вышесказанного прошу отклонить прошение горожан.

– Да будет так, – произнес судья.

Фрэнсис возмущенно вскинулся:

– Сэр, можно сказать?

– Разумеется, нет.

– Но, сэр…

– Еще одно слово, и я обвиню вас в неуважении к суду.

Фрэнсис умолк и покорно опустил голову.

Сэр Уилберт сказал:

– Следующее дело.

С места поднялся другой стряпчий.

Керис не верила собственным глазам.

Фрэнсис накинулся на нее и на олдермена с упреками:

– Вы должны были предупредить меня, что являетесь зависимыми.

– Мы не зависимые.

– Судья только что решил иначе. Как я могу выиграть дело, не зная его досконально?

Керис решила не спорить. Фрэнсис был из тех молодых людей, кто никогда не признавал своих ошибок.

Годвин лучился самодовольством, и казалось, что вот-вот лопнет. На прощание он не удержался от последнего укола. Приор ткнул пальцем в сторону Керис и Эдмунда и высокопарно молвил:

– Надеюсь, в будущем вы осознаете, сколь мудро покоряться воле Божьей.

– Да ну тебя! – Керис повернулась к отцу: – Выходит, мы совершенно беспомощны! Мы доказали, что имеем право пользоваться сукновальней бесплатно, но Годвин все равно может нас его лишить!

– Похоже на то, – отозвался Эдмунд.

Девушка посмотрела на Фрэнсиса.

– Должен же быть какой-то выход.

– Что ж, вам нужно сделать Кингсбридж полноценным боро, с королевской хартией, которая определит ваши права и свободы, – ответил стряпчий. – Тогда вы сможете обращаться в королевский суд.

Керис ухватилась за эту мысль.

– Как нам это сделать?

– Обратитесь к королю.

– А он дарует нам хартию?

– Если вы докажете, что хартия необходима для уплаты налогов, король вас, конечно, выслушает.

– Тогда нужно попытаться.

– Годвин разъярится, – предупредил Эдмунд.

– Ну и пусть, – мрачно ответила девушка.

– Ты недооцениваешь опасность, – указал отец. – Тебе известно, как он жесток, даже в малом. А то, что ты замыслила, приведет к открытой войне.

– Вот и славно, – равнодушно проговорила Керис. – Война так война.

* * *

– О, Ральф, как ты мог такое сотворить! – неверяще проговорила мать.

Мерфин изучал лицо брата в полумраке родительского дома. Ральф, похоже, разрывался между стремлением все напрочь отрицать и желанием оправдаться.

Наконец он пробурчал: