Мир без конца

Керис поняла, что она-то, может, и не догадывалась, к чему все идет, а вот Сайм, похоже, продумал свое поведение заранее. Он злился, конечно, но держал себя в руках. Этот человек действовал исподтишка. Керис помолчала, переводя дух, огляделась и увидела, что сестры и добровольцы дожидаются исхода ее спора с монахом.

– Нужно помочь людям. Пока мы пререкаемся, они истекают кровью. Давай сойдемся на этом, брат. – Она повысила голос. – Пожалуйста, уложите всех там, где они сейчас находятся. – Стоял теплый день, и пребывание на улице не представляло для больных никакой опасности. – Сначала выясним, что у каждого за рана, а уже потом решим, где их разместить.

Добровольные помощники и монахини знали и уважали Керис, тогда как Сайм был для них чужаком, и охотно послушались настоятельницу.

Сайму пришлось признать поражение, но его взгляд разил острее меча.

– Я не могу осматривать больных в подобных обстоятельствах, – процедил он и удалился.

Керис опешила. Она ведь пыталась сгладить обиду, нанесенную его самолюбию, и никак не ожидала, что в приступе раздражения он бросит больных.

Она поспешила выкинуть Сайма из головы и занялась ранеными.

Следующие несколько часов она промывала раны, зашивала разрезы, выдавала успокоительные настои на травах и укрепляющие снадобья. Мэтью-цирюльник вправлял поломанные кости и вывихнутые суставы. Ему уже перевалило за пятьдесят, и отцу помогал сын Люк, такой же умелый, как сам Мэтью.

Закончили ближе к вечеру, когда стало холодать. Присели у стены отдохнуть. Сестра Джоана принесла всем по кружке холодного сидра. У Керис по-прежнему болела голова. Пока была занята, она отвлекалась от этой боли, но теперь голова напомнила о себе. «Нужно пораньше лечь спать», – решила она.

Не успели допить сидр, как появился юный Джоши.

– Лорд епископ просит зайти к нему во дворец, когда вам будет удобно, мать-настоятельница.

Керис устало хмыкнула. Точно Сайм наябедничал. Сейчас ей совсем не до бесед с епископом.

– Скажи, иду, – ответила она и тихо добавила: – Чем скорее разделаюсь, тем лучше.

Она допила сидр и устало зашагала по лужайке. Торговцы на ночь прятали товар и запирали сундуки. По кладбищу Керис добралась до дворца и вошла в зал.

Епископ Анри сидел во главе стола. С ним были каноник Клод и архидьякон Ллойд. Также присутствовали Филемон и Сайм. На коленях у Анри сидел кот Архиепископ.

– Пожалуйста, садитесь, – пригласил епископ.

Настоятельница присела возле Клода. Тот любезно проговорил:

– Вы, кажется, устали, мать Керис.

– Мне пришлось полдня латать глупых мальчишек, которые затеяли большую драку. И самой досталось по голове.

– Мы слышали об этой драке.

– И о перепалке в новом госпитале, – добавил Анри.

– Полагаю, потому вы меня и пригласили.

– Верно.

– Мы строили новое здание именно для того, чтобы отделить заразных больных…

– Мне известна суть разногласий, – перебил Анри и обратился ко всем присутствующим: – Мать Керис распорядилась, чтобы пострадавших в драке отвели в старый госпиталь. Брат Сайм не согласился с нею. Они прилюдно и недостойно пререкались.

– Прошу прощения, милорд епископ, – сказал Сайм.

Анри пропустил извинение мимо ушей.

– Прежде чем мы продолжим, хотелось бы кое-что прояснить. – Он переводил взгляд с Керис на Сайма и обратно. – Я ваш епископ и – ex officio[95] – настоятель Кингсбриджского аббатства. Я имею право и власть приказывать вам всем, и ваш долг повиноваться мне. Ты признаешь это, брат Сайм?

Врач склонил голову.

– Разумеется.

Анри повернулся к Керис.

– А вы, мать-настоятельница?

Она не собиралась спорить. Анри четко изложил свои права.

– Да.

Керис не сомневалась, что Анри достаточно разумен, чтобы не помещать драчунов к чумным.

– Позвольте мне изложить мнения сторон, – продолжил епископ. – Новый госпиталь был построен на деньги сестер по настоянию матери Керис. Она намеревалась держать там заболевших чумой и тех, чьи болезни, по ее мнению, могут передаваться от больных здоровым. Она убеждена, что необходимо разделять две группы больных, и полагает, что вправе, невзирая ни на что, настаивать на этом. Я прав, мать Керис?

– Да.

– Когда настоятельница строила новый госпиталь, брат Сайм находился в Оксфорде, и с ним нельзя было посоветоваться. Однако он три года изучал медицину в университете и получил докторскую степень. Он утверждает, что мать Керис, не пройдя обучения, лишь накопив практический опыт, мало разбирается в природе заболеваний. Он же ученый врач, более того, единственный врач в аббатстве, да и во всем Кингсбридже.

– Именно так, – подтвердил Сайм.

– Как ты можешь говорить, что я мало разбираюсь? – вскипела Керис. – После всех тех лет, что я ухаживала за больными…

– Прошу тишины! – Анри чуть повысил голос, и что-то в его тоне заставило настоятельницу замолчать. – Я как раз хотел сказать об этом. Ваш труд невозможно недооценивать. Широко известно, сколь беззаветно вы трудились во время чумы, которая, увы, не желает нас оставлять. Ваш опыт и практические знания поистине бесценны.

– Благодарю вас, милорд.